КИФ-5 «Благотворительный». Том 4 (в двух частях) «Для мудрых», часть 1. Группа авторов

Серая скотинка явно чего-то опасалась. Точнее – кого-то.

      Я не стал трогать кота. Вместо этого подошёл к зеркалу, глянул в него – и неожиданно испытал острое желание надавать самому себе по мордасам. Просто потому, что больше было некому.

      «Чёрт», – пробормотал я. Для полного счастья мне не хватало только стать пациентом мозгоправа!

      Я взял пульт, плюхнулся на диван и, чтобы расслабиться, принялся по очереди переключать телеканалы.

      На одном из них спортивного вида парень отстреливался от доброго десятка преследователей со зверскими рожами, причём все они по очереди валились, как снопы, а его даже ни разу не оцарапало. На другом раскрасневшиеся дядьки и тётки истошно орали, махали руками, брызгали слюной, а главной задачей ведущего было не дать им вцепиться друг другу в волосы. На третьем два лощёных типа отпускали шутки, а чтобы зритель не усомнился, что это именно шутки, каждую сопровождали раскаты смонтированного смеха. На четвёртом…

      На четвёртом, как ни странно, оказался вполне нормальный мужчина лет сорока в костюме, галстуке и очках. Вылитый профессор! Он не вышибал из врагов мозги, не ругался и не отпускал тупые остроты, а спокойно, бархатистым голосом, вкладывал мне в голову знания по химии.

      – А теперь, – говорил профессор, – обратимся к щелочному металлу, который показывает в лабораторных условиях наивысшую активность. Это цезий. Все мы знаем, как медленно идёт процесс окисления железа, превращающий его в ржавчину. С цезием всё совершенно иначе: он окисляется так бурно, что вспыхивает фиолетово-розовым пламенем. Ещё сильнее реакция с водой: если в неё бросить крупинку этого металла, произойдёт взрыв. Чтобы избежать неприятных последствий, приходится держать цезий в вакууме или атмосфере аргона. А причина столь удивительных свойств кроется…

      «Достал! – подумал я, выключая телевизор. – Нужны мне твои щелочные металлы, тут в себе бы разобраться. А впрочем… Что, если мы с этим цезием два сапога пара?»

      Я криво усмехнулся – мысль показалась мне дикой. Но отделаться от неё уже не мог. Цезий загорается без всякого повода, от простого взаимодействия с окружающей средой, даже спичку подносить не надо. Так ведь и я точно так же! Вспыхиваю ни с того ни с сего, разжигаю конфликты на пустом месте. Может, меня тоже надо поместить в атмосферу аргона?

      Кот высунулся из-под кресла, уставился на меня янтарными глазищами и неуверенно мяукнул. Я сгрёб его за шкирку, посадил себе на колени и стал размышлять.

      В младших классах меня никто не назвал бы пай-мальчиком. «Только по бедам ходишь!» – причитала мать, и с ней трудно было не согласиться. Я постоянно всех задирал, даже тех, кто старше, без нужды ввязывался в чужие ссоры и разборки. Результат понятен: кое-кому, конечно, удавалось навалять, но гораздо чаще наваливали мне. Однако я не отступался, а полученные синяки и ссадины носил с гордостью, как боевые награды.

      Другой моей забавой было ловить учителей на неточностях и изводить их поправками. Дело в том, что я рос головастым малым и знал кое-что за пределами школьной программы. Можно