Лепесток за лепестком. Антология

вальс!

      Одеревеневшим не постучишь

      пальцем о палец.

      Законопать свой ум

      паклей от сквозняков.

      Лежу, значит ergo sum —

      утвержденье снегов.

      Законопать свой чум,

      взяв самый лучший мох.

      Я ничего не хочу —

      раченье, реченье снегов.

      По поручению их

      я накатал сей стих —

      мой невротический тик

      под снеговое «так-тик».

* * *

      Мое с тобой обрученье, снег,

      ты, отлежавший теченье рек,

      ты, заскучавший, смотри, как берет разбег

      век. Промочи облаченье ног,

      ты проще в общении, чем человек,

      морозостойкий Бог!

      Званый обед

      – Ах, а к каким художникам вы тяготеете?

      спрашивает меня девочка

      (которая уже прабабушка) —

      недавно игравшая

      на расстроенном пианино в старинной ратуше

      города Регенсбурга на свадьбе внука

      Я называю какие-то фамилии…

      – С Ольгою,

      моею дочерью,

      мы расходимся

      во мнениях относительно творческого наследия

      Казимира Малевича

      От этих слов я уже не могу понять в кого я влюблен более —

      в свою собеседницу

      или в Ольгу, которая годится мне в матери

      пальцы ее украшены кольцами

      найденными в маленьком

      унаследованном от родственников из Первой волны эмиграции

      одноэтажном домике

      на берегу океана под Нантом

      – Hдmatit[1]

      произносит она и я определяюсь с выбором

      копия картины художника входившего в группу Blaue Reiter[2]

      которая лучше оригинала

      Между нами:

      светло-серое кружево сервиза

      чайничек на подставке со свечечкой

      прочие прелести сервировки

      но когда она протягивает мне ручку

      посередине всеобщей трапезы

      я беру ее притворяясь что я рассматриваю украшения —

      я хочу ощутить живое тепло ее ладони

      ибо время не властно только над красотою

      – Ах! – восклицает моя новая подруга-пианистка

      – Я не могу жить без Шостаковича,

      без Рахманинова

      Я говорю какие-то фамилии…

      и мы сходимся на Прокофьеве

      Краем глаза я замечаю: тетя Наташа

      кладет голову маме на плечико

      и я вижу двух школьных подружек

      – А знакомы ли вы с портретами

      забулдыги Зверева —

      совершеннейшего гения

      Второго русского авангарда?

      Смущаясь я говорю что не знаком и обещаю немедленно

      исправить это упущение

      – Ах, как интересно жить!

      «…и как не хочется умирать»

      читаю я недосказанное

      в бойких глазках прабабушки

      А по правую руку от нас сидит Сашенька

      высокая статная девушка которую я помню совсем ребенком

      богатство которой – молодость

      и долгожданная найденная на

1

Гематит (нем.).

2

«Синий всадник» (нем.) – мюнхенская творческая группа начала XX века.