Преемник. История Бориса Немцова и страны, в которой он не стал президентом. Михаил Фишман

депутатов съезда РСФСР, уже всем было ясно: Ельцин – лидер демократического движения. Он – тот таран, который способен сломить дискредитированную коммунистическую систему.

      Этот факт стал еще более очевидным 14 декабря 1989 года, когда умер Сахаров. Полгода назад Сахаров говорил с трибуны Первого съезда: «У меня есть мандат выше мандата этого съезда», – и никому не надо было объяснять, что он имел в виду. Ему отключили микрофон, депутаты его захлопывали, но он продолжал. Это был величественный момент: 68-летний Сахаров, на вид заметно старее своих лет, один противостоит улюлюкающей толпе коммунистов. И вот теперь его не стало. Антикоммунистическое движение осталось без морального лидера.

      Еще через месяц Немцов вел торжественный митинг в Горьком – на доме, где жил в ссылке Сахаров, в его память была установлена мемориальная доска. «Я считаю, что сегодняшний день – первый шаг к покаянию, – говорил Немцов. – Первый шаг, который мы должны были сделать, чтобы заслужить прощение. Но не последний. Нам необходимо поднять голову и жить не по лжи. И тогда, может быть, тот ужас, который происходил здесь, в этом доме, больше не повторится. Есть те, чья вина безмерна. Они издевались над Андреем Дмитриевичем, следили за ним, обыскивали его квартиру, принудительно кормили его в больнице. Нам не следует уподобляться разъяренной толпе и кричать – распни. Но мы должны спокойно и твердо сказать – уйдите в отставку, не гневите Бога. Они должны уйти, и уйдут»[44].

      Недавно Немцову исполнилось 30 лет. И он шел на выборы в депутаты Первого съезда РСФСР.

      Немцов идет в депутаты

      Немцов сначала колебался: идти на эти выборы или нет. По сравнению с союзными они были понижением, немного второго сорта – жизнь пока еще кипела на союзном уровне: за съездами, затаив дыхание, следила вся страна, там появлялись новые звезды и новые лидеры, там формировались коалиции, там обсуждались все важнейшие проблемы, там творилась политика. Но главное, перед Немцовым стояла дилемма: как быть с наукой? Физика или политика – на этот раз выбор вставал всерьез.

      К концу 1989 года советская наука пришла в совсем плачевное состояние: научные сотрудники еле сводили концы с концами, но падение железного занавеса открыло новые возможности – люди стали уезжать на Запад. Кто на время и по контрактам с научными институтами, а кто и навсегда, по еврейской линии. Немцов колебался. Эмигрировать он не собирался, но несколько его близких институтских друзей уже поехали работать за границу, и их пример выглядел весьма привлекательно – сменить обстановку, пожить в другой стране, заработать какие-то деньги и при этом продолжать заниматься любимым делом. И когда друзья пришли звать его на выборы, Немцов сначала отказался и предложил выдвинуть вместо него популярного тогда писателя и публициста Анатолия Стреляного. «Давайте его, он известный, – вспоминает слова Немцова Николай Ашин, – мы даже связались со Стреляным, но тот отказался»[45]. После этого Немцов быстро

44

Сахаровские чтения. Отчет. 27 января 1990. Из архива дома-музея А. Д. Сахарова, Нижний Новгород.

45

Из интервью Николая Ашина автору, 16 июня 2019.