Если верить лисам II. Купава Огинская

и в то же время пугало. Потому что именно так же образ Мясника обрастал жутковатыми деталями, приводящими людей в ярость.

      Любая, даже самая безумная теория в умах людей могла превратиться в истину, стоило только добавить к ней немного правды.

      – Какие глупости.

      – Тогда что случилось?

      Вспомнив четыре арбалетных болта, ни один из которых так и не попал в меня, я искренне призналась:

      – Ей всего лишь немного не повезло. Думаю, Элла просто не привыкла проигрывать.

      – Вейя…

      – Ты говорила, что страшно голодна. – Воспользовавшись легким замешательством Юны, я подхватила ее под руку и потянула вниз по улице. – Что хочешь съесть сегодня?

      – Ты такая вредная.

      – Значит, выбираю я!

      Юна не желала сдаваться и не оставляла попыток узнать правду весь вечер. Ее напористость натолкнула меня на мысль надавить немного на Дайна. Последнее время он был не похож сам на себя… на того привычного себя, которого я узнала, придя в управление.

      И началось все после того, как была найдена первая зацепка по делу безымянного убийцы. Я видела газету со статьей о мертвеце за мясной лавкой. Журналисты описали место преступления неожиданно кроваво, с удовольствием добавили несуществующие подробности и списали убийство на счет Мясника, оказывая Джинти и его подельникам услугу.

      И пусть мы пока не могли ничего сделать кучке безжалостных аристократов, но уж посадить за решетку экспериментатора из бедных кварталов все же были в силах.

      ***

      – Вейя? – позвал Йормэ, заметив, что я собираюсь покинуть отдел.

      – Я ненадолго. Я в лабораторию.

      Далеко одна я не ушла. Лис нагнал меня на лестнице.

      – Я, – сказал он, не глядя на меня, – пожалуй, тоже ненадолго загляну в лабораторию.

      – Серьезно?

      – А что еще мне остается? После охоты ты меня будто избегаешь. На ночь оставаться отказываешься, даже ужинать со мной не хочешь. Все время чем-то занята. Даже когда пострадала из-за Эллы, решила вернуться в общежитие, вместо того чтобы со мной остаться. Я тебя теперь только в отделе и вижу. Ты все больше времени проводишь с Киллианами и все меньше со мной. Меня это беспокоит.

      Заметив мой изумленный взгляд, лис смущенно огрызнулся:

      – Что? Твоей идеей было разговаривать, если что-то случится. Чтобы мы снова не поссорились. Вот я и говорю…

      – Я… это… очень тобой горжусь. – Меня приводило в восторг то, как Йормэ мог просто говорить о своих чувствах. Потому что я так не умела, хотелось верить, что только пока. – Дело в том, что Ита решила показать мне свои самые любимые места. Кажется, это дело небыстрое.

      Но отказать ей я не могла. Не находила в себе сил. Ита была такой трогательной и искренней, и я, кажется, понимала, почему Рахиль о ней заботилась. По-другому просто было нельзя. И в то же время я не могла придумать ни одной причины, по которой саламандра могла бросить это чудесное дитя.

      Чем лучше я узнавала драконицу и присматривалась к ее брату, тем крепче становились