Два часа весны. Маша Брежнева

распаляется с новой силой. Спасибо празднику, что избавил нас от этого. Или не «Спасибо»?

      Правильно ли я делаю? Я не знаю. Я не головой думаю, если често, совсем не ей. Действую спонтанно и порывами, сначала делаю, потом думаю. Это что-то настоящее. Только знал бы я, что…

      Засыпаю, так и не разобравшись в себе.

      Утром, в первую очередь, звоню маме, поздравляю ее и бабушку. С отцом заранее договорился – он моим самым дорогим женщинам цветы специально от меня подарит. Удивительно, в этот раз за два месяца я успел соскучиться по семье, но пока не по Кракову в целом. Странно, может, мне просто и скучать-то некогда? Я хочу уже вернуться, очень хочу, но прямо сейчас не особо думаю об этом.

      Тут просто есть один фактор, удерживающий мои мысли в Питере. И зовут его (а точнее, ее), сами знаете как.

      Надо передохнуть от этого всего. До субботы ещё два дня.

      Сегодня в планах на поздравление ещё одна прекрасная женщина – соседка Анна Альбертовна, подруга бабушки, мамина крёстная. Знаю ее с детства, она всегда ко мне относилась очень тепло и нежно, как к своему внуку. Дело в том, что у Аннушки нет детей – не могла иметь, а взять приемного они так и не решились. Муж ее умер несколько лет назад, остались только племянники, но они живут в Москве и приезжают редко. Конечно, ей тяжело одной, вот я и стараюсь к ней заходить, уделять внимание. Это ведь так просто – порадовать человека, который тебе дорог. Цветы я вчера купил, чтобы сегодня не погружаться в это мракобесие в каждом цветочном. В одиннадцать часов выхожу на лестничную площадку.

      Звоню в квартиру, дожидаясь у двери. Аннушка ходит медленно – годы берут своё. Через минуту слышу скрип замка.

      – Степочка! – встречает меня своей тёплой улыбкой. Она всегда называла меня Степаном – так звали ее мужа, и к моему варианту этого имени она так и не привыкла. – Здравствуй, дорогой! Как ты?

      – Поздравить вас пришёл. Белые тюльпаны, правильно?

      Кажется, у неё слезы навернулись на глаза. Ну вот, сделал подарок человеку, – до слез довёл.

      – Заходи, Степа, давай кофейку выпьем.

      Истинная петербурженка! Уже за семьдесят лет, а все кофе пьёт. Не удивлюсь, если ещё и коньяка плеснёт туда.

      – Рассказывай, Степочка, как жизнь, как сам?

      – Работаю, Анна Альбертовна, диссертацию дописываю. Дел хватает.

      – Не передумал возвращаться в Польшу? Ты же любишь наш Петербург.

      – Конечно, люблю, но возвращаться не передумал. Хотя не знаю, как с работой сложится.

      Она разливает кофе из кофейника по чашкам и угощает конфетами. Мысли о сладком сразу переносят к тому, о чем только вчера думал.

      Сладкое к сладкому притягивается…

      – Жениться не надумал? – вдруг спрашивает Аннушка, забавно мне подмигивая.

      – Нет, куда мне жениться? Со своей бы жизнью разобраться.

      – И что же, даже девочки любимой нет?

      Любимой – нет, а та, что мозг выносит и корни в нем пускает, очень даже есть.

      – Аннушка Альбертовна, что мне делать, а? Посоветуете?

      – О чем ты, Стёп?

      – Студентка