Пароход. Александр Харитонов

раз я охотился в 19-м году. С той охотой тогда спонтанно вышло, поутру. Впервые охотился на зайца с «наганом». Патронов-то к моей винтовке совсем мало было, зато револьверных полные карманы. Зайчишку я тогда, правда, со второго выстрела взял…

      Они вернулись как раз к обеду, но с ним решили чуть-чуть повременить, пока не обдерут зверя. Алябьев показал Дюрану, как при помощи ножа и кулака снимается шкура, и тот, достав из кармана куртки свой остро отточенный «складень», выдал мастер-класс, словно всю жизнь освежеванием туш занимался. Что-что, а этим колюще-режущим предметом и кистью руки Тибо, как никто другой владел. Работа у него вышла такой чистой, что просто загляденье. Мясо разрубили и отдали в распоряжение женщин: что-то оставить на еду, что-то присолить и убрать в глубокий холодный погреб.

      В общем первые полдня прошли достаточно результативно. После обеда и короткого отдыха женщины занялись домашними делами. Поскольку мужского участия в них не требовалось, то Алябьев и Дюран, убивая скуку, сели играть в карты, что, собственно, опять же не работа, разве что для мозгов.

      – Мсье, вы не говорили мадемуазель Божене, о чём я вас попросил? – спросил Тибо.

      – Нет, – признался Алябьев. – Да и как ты себе это представляешь? Панна Ковальская! Спешу вам сообщить: мой друг в вас по уши влюбился. Правда, он немножечко преступник и руководитель банды в сорок две головы, да и сам от работы не увиливает – грабит в подворотнях состоятельных парижан. Но он настоятельно просил вам передать: если вы ему погрозите пальчиком, то он обязательно бросит своё ремесло и тот час станет честным гражданином и добропорядочным семьянином. И тут, услышав мои слова, панна Ковальская несказанно обрадуется и тоже всем сердцем тебя полюбит. Так что ли, Тибо?

      Француз почесал в затылке:

      – Н-да… После «грабит», вряд ли… Хотя её папа тоже не в Сейме заседает, – и добавил: – Кстати, тогда в подворотне, где вы меня изловили и раздели, я новичка натаскивал. Просто представился случай, так что же было его упускать? – Он хитренько подмигнул Алябьеву и хохотнул: – А ведь по сути это вы нас ограбили, да ещё и убийством угрожали. И не брось я тогда нож, вы совершили бы его. Разве нет, мсье?

      – Разве нет. Прострелил бы вам обоим по коленной чашечке, чтобы помнили.

      – Ха!! Значит, на испуг взяли?! Вот и кто бы тогда был у вас нынче другом и напарником? И между прочим, мсье, тем случаем вы мне обязаны: не надумай я ограбить мсье Мартена, не познакомились бы вы с мадемуазель Лилиан. Так ведь?

      – Да, – согласился Алябьев. – В этом я тебе обязан.

      Около шести часов вечера мужчины вышли на крыльцо выкурить по папиросе. Вообще-то Сергей Сергеевич курил редко, но в последнее время стал чаще баловаться. В это время из пристроенного к дому сарая вышла Божена с двумя вёдрами корма для скота и направилась ко второму сараю. Тибо поспешил к ней, залопотал по-своему:

      – Мадемуазель! Что же вы меня не позвали? Я всё отнесу!

      – Он предлагает вам помощь! – перевёл ей Алябьев и тоже решил пойти