Безжалостный. Свидание со зверем. Анна Владимирова

Что дальше? Как вообще те, кто закрыл клетку у меня перед носом, собираются мне это объяснить и компенсировать?

      Показалось, я простояла под струями час. И не вылезла бы вовсе, если бы снаружи не послышался звук открывающегося замка и голоса. А когда в двери постучали, я выключила воду.

      – Мисс Ровейн, как вы? – послышался низкий мужской голос.

      – Прекрасно, спасибо! – не удержалась от сарказма, сдергивая полотенце.

      – Я бы хотел попросить вас пройти со мной.

      – А кто вы?

      – Ронан Харт, окружной прокурор. Ваш начальник отдан под суд за вчерашнее решение…

      – Дайте пять минут, – хрипло попросила. – Я оденусь.

      – Хорошо.

      Когда вышла из душевой, обнаружила, что Рейна в камере нет. Но есть тот самый окружной прокурор.

      – А я вас знаю, – сама того не желая, удивилась.

      Суровый тип. Еще в Академии доводилось слышать о нем, но увидела только по телевизору в разгар скандала с обвинением его в изнасиловании. И была я далеко не на его стороне, потому что девушка, которой хватило смелости бросить ему столь громкий вызов, вызывала восхищение. А теперь он вдруг оказался в моей камере.

      Притяжательное «моей» позабавило, и я усмехнулась невпопад.

      – Я бы хотел, чтобы вас осмотрели врачи.

      – Какой это имеет смысл? – не тронулась я с места. – Мы с вами оба понимаем, что уже поздно…

      А была в этом какая-то ирония. Потому что уж Ронан Харт точно понимал все лучше многих. Ведь он точно так же присвоил свою девушку.

      – Не поздно, – возразил он.

      Тепло после горячего душа стремительно иссякало, и я съежилась от волны зябких мурашек, пробежавших по спине.

      – Пойдемте, Энди, – надавил он. И уже когда мы шли по коридору, заметил: – Я предлагаю тебе не соглашаться ни на какие условия.

      – Почему?

      Взгляд скользил по белым стенам, а сознание отмечало, как быстро все меняется. Еще вчера я шла по этим коридорам, уверенная в собственной безопасности.

      – Потому что тебя используют.

      Мы вошли в лифт и поднялись на незнакомый мне уровень. Тут совсем не было запаха тюрьмы. Светлые коридоры и обстановка заставляли вообще забыть о том, что где-то тут есть такое страшное место, как камера Рейна. Мы будто попали в гостиницу, совмещенную с клиникой. И тут было теплее.

      – А что вы предлагаете?

      – Сейчас тебя осмотрят, окажут помощь и пригласят на беседу, – холодно ответил он, открывая передо мной двери кабинета. – Если решишь, что хочешь уехать – я устрою.

      – Даете мне выбор?

      – Да.

      – И что это будет вам стоить?

      – Неважно.

      – Почему мне кажется, что только вы один так думаете? – глянула я на него. – Просто вы через это прошли. Другим же нет дела до таких, как я… или ваша девушка.

      Прокурор стиснул зубы, глядя мне в глаза:

      – Я добьюсь того, чтобы тебя отпустили, – пообещал.

      – А дальше? Вы не сможете меня опекать постоянно, а я уверена –