Варвара выступает в поход. Салма Кальк

во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия Единородного… – неуверенно продолжили мои губы.

      И дальше мы в унисон с отцом Домиником бодро рассказали столько слов, сколько я сама-то и не знала, наверное. Нет, знала – потому что культурный контекст, простите за выражение. И что этот культурный контекст вот так странно отзовётся во сне – не ожидала.

      – Скажите, отче, все ли веруют так, как подобает?

      – Все веруют так, как подобает им от рождения, – вздохнул священник. – Есть и бизантиане, упёртые более, чем то подобает добрым христианам, есть и вовсе неверные, которые захватили было священные для всех христиан места, но добрые люди по слову понтифика отправились на Восток и отвоевали Гроб Господень.

      Что-то такое я слышала, да. Кино про царствие небесное, и ещё что-то там.

      – И… как там сейчас?

      – Балдуин, король милостью господней, правит христианами и держит границы от неверных, – сказал священник. – Сам я не был так далеко от дома, но множество добрых жителей Монте-Реале – были, и возвращались. Они и рассказывают.

      Источник новостей – рассказы очевидцев. Замечательно. Интересно, остались ли очевидцы выноса моего имущества? И можно ли их отыскать и расспросить?

      – И насколько страшны неверные? – спросила я, чтобы, ну, что-нибудь спросить.

      – Не страшнее прочих, но из-за того, что неправильно взращены и неправильно мыслят, гореть им в вечном пламени. Их ведь много в городе, да и сюда, как я понимаю, тоже захаживают, все – и Дожди, и Потомки Пророка, и Тигры.

      Что? Замок вынесли неверные? Не какая-то банда, как я сначала подумала? И королевский дворец – тоже? Ладно, я не буду сейчас расспрашивать доброго святого отца о местной политике. Найду ещё, кого о ней спросить.

      Отец Дамиан благословил меня, и мы распрощались. Кажется, дальше он потопал к Вороне. Пусть, всё польза.

      А я увидела входящих в комнату Алессу и Пинью – кажется, они пришли на какое-то следующее полезное занятие. И кто ж меня за язык-то дёрнул, когда я спросила:

      – Пинья, скажи, а где можно добыть лист бумаги и перо?

      Чем они тут пишут-то? Я б хоть молитвы записала.

      – Вы только на неё посмотрите, на эту принцессу! То книги ей подавай! То бумагу с пером! Сама богатая, так решила, что все богатые?

      – Зачем они сдались, книги эти и бумаги? – не поняла Алесса.

      – У матушки есть расходные, больно умная да грамотная – иди и считай!

      Да, кажется, ни одна из них в группу подготовки счетоводов и экономок не входила. Видимо, из-за неграмотности?

      Я встала и ушла, но в тот момент и предположить не могла, во что встряну благодаря этому разговору.

      14. Вместо жребия

      Я шла коридором поглазеть на вечернее шоу в большом зале. Кажется, сегодня приготовили даже не один номер, а несколько – кроме Пиньи, в побрякушках для танца были ещё Бригитта и Лючия. Амата пела в зале, а эти шептались у дверки, через которую попадали на импровизированную сцену, и с ними ещё стояли Делия и Агата. Джемма