Ты мое искупление. Виктория Лайонесс

панели. Взяв кувшин с водой и плавающими в ней дольками лимона с листьями мяты, ловким движением налил в бокал, и протянул мне.

      Я взяла бокал из его рук и с удовольствием отпила прохладную жидкость, почувствовав, как она приятно начала разливаться по телу.

      – Спасибо, – поблагодарила его я, обратив внимание, что он следил за каждым моим движением.

      – Пожалуйста, – ответил он, сняв второй бокал и также налив себе, отпил немного.

      – Ну, что ж, я вас слушаю, Рафаэль. Что от меня требуется?

      – Позвольте сначала показать вам мои работы, – ответил он, поставив бокал, и указал идти за ним. Но не успел он отойти от барной стойки, как в его кармане зазвонил телефон.

      – Прошу прощения, Шелли. Одну минуту, – произнес он, достав телефон из кармана джинс, и ответили на звонок.

      – Да, Меган, – произнес он, как-то странно покосившись на меня.

      – …

      – Нет, сегодня не получится, – продолжил он разговор, а я отвернулась, сделав вид, что мне совершенно неинтересно с кем он разговаривает.

      – Мне нужно готовиться к выставке. Я тебе уже говорил об этом.

      – …

      – Меган, мне нужно идти. Созвонимся позже, – ответил он, немного раздраженным голосом и отключился.

      – Еще раз простите, Шелли. Так на чем мы остановились? Ах да, я хотел вам показать свои работы. Пойдемте.

      Не став ничего отвечать, я тихо последовала за ним.

      Он провел меня за стеклянную матовую перегородку, за которой находился вход в отдельное небольшое помещение, с широким окном, из которого лился яркий солнечный свет, освещая всю комнату.

      По периметру всей комнаты, у стен и на стеллажах, были расставлены картины, много картин…

      А по центру был размещен мольберт, на котором стоял холст с незаконченной работой. Рядом с мольбертом, расположился массивный деревянный стол, с разложенными на нем тюбиками краски, палитрой для смешивания и наборов всевозможных кисточек.

      Как только я начала разглядывать то, что было изображено на этих картинах, я почувствовала какое-то необъяснимое волнение, будто бы они затронули самые потаенные части моей души.

      На них изображались руки…

      Красивые мужские и женские руки, с разных ракурсов, сплетенные между собой или едва соприкасающиеся. Все картины были в одной цветовой гамме, разных оттенков, черного, серого и белого. А на некоторых из них, можно было заметить выделенные акценты красного цвета.

      В какой-то момент, я поняла, что стала реже дышать. Это было, что-то необычное и завораживающее для меня…

      Я почувствовала, как он стал сбоку от меня, и мне показалось, что я даже могла ощутить его дыхание, отчего по моему телу побежали мурашки.

      – Что скажите? – произнес он тихим голосом, а сам взял черную футболку, висящую на стуле и надел через голову.

      Мне было сложно, сформулировать, все то, что я сейчас чувствовала, и я лишь ответила:

      – Рафаэль, у меня просто нет слов…

      Мне показалось, что его очень даже удовлетворил мой