Жизнь и смерть наместника Ритхана. Екатерина Бакулина

зарезать за кошелек. А может, у Эйдена паранойя, и это просто случайный прохожий, спешащий домой в поздний час.

      Ему бы тоже пора, день был тяжелый, а завтра не лучше.

      – Тоханский портер, господин. Желаете что-то еще?

      – Только портер, несите.

      Хотелось даже не сесть, а прилечь, голова гудела. Это все магия. И та, что была в круге, и та, с помощью которой Тайра тянула из него нити прицепившегося проклятия. А может и не тянула, кто знает, на самом деле, что она делала с ним. У Тайры Орах свои интересы и свои причины ненавидеть, ее можно понять.

      Но Эйден решил, что будет доверять ей. Просто потому, что хоть кому-то нужно доверять, а Борген отзывался о ней с большим уважением. Борген далеко не дурак. Ненависть госпожи Орах – это боль и эмоции, а не холодный расчет.

      Сейчас нужно понять, с какой стороны подступиться к делу.

      И действительно немного выпить перед сном, а то и без того бессонница мучила, а теперь и совсем не уснуть.

      – Господин наместник? – его окликнули откуда-то из угла.

      Это интересно.

      Эйден обернулся.

      Высокий худощавый мужчина, резкие черты лица, тонкие пальцы, синий сюртук с серебряными пуговицами. Интересно, он уже сидел в баре, когда пришел Эйден или появился позже? Эйден готов был поклясться, что еще недавно тут этого мужчины не было. Впрочем, может быть, сидел где-то в углу или выходил по нужде…

      – С кем имею честь? – поинтересовался Эйден.

      – Тэм Харо, – тот подошел ближе, ухмыльнулся чуть кривовато, протянул руку, пальцы у него были холодные и гладкие, но рукопожатие крепким. – Я занимаюсь строительством в городе. В частности, вместе с господином Боргеном мы строили больницу, он всей душой болел за благополучие Ритхана. Чудесный был человек!

      Глаза у этого Харо холодные, трезвые, цепкий взгляд.

      Присматривается к новому начальству?

      – Я не знал его лично, – сказал Эйден. – Но собираюсь найти тех, кто его убил.

      – Верите, что это возможно? Что ж, удачи вам, – Харо довольно фамильярно хлопнул Эйдена по плечу. Впрочем, в баре это уместно.

      Эйдену принесли портер. У Харо тоже оказалась в руках полная кружка светлого, они выпили за успех. Вернее, Харо отпил пару крошечных глотков, чуть-чуть пены осталось в уголке губ.

      Эйден не стал мелочиться, осушив больше чем наполовину.

      – Жаль, с больницей до конца не успели, – вздохнул Харо.

      Жаль? Денег решил просить вот так сходу?

      – Я слышал, все построено, остались мелочи.

      – Не такие уж и мелочи! – Харо снова тяжко вздохнул. – Возвели стены, поставили окна, воду провели – это уже очень много, не могу не признать. Но внутреннюю отделку не закончили, оборудование не все заказали. А без господина Боргена это будет не так-то легко, имперские чиновники не желают выделять казенных средств для простых людей.

      Точно денег.

      – Борген строил на свои?

      – Да, – Харо развел руками. – Редкой души был человек.

      Справедливости ради, денег у Боргена