Тайны вселенского зазеркалья. Римма Ульчина

с ней сама! Но чтобы к вечеру она была в полном порядке! Одень на нее платье и драгоценности, которые ждали ее с самого рождения!

      «Господи! Неужели и он тоже один из моих доисторических родственников? Нет! Только не это. А что, если жених? – запаниковала я. – Не выдумывай! Владыка-отец никогда не выдал бы меня за него замуж!»

      А существо по имени Колченога зачем-то приподняло подол моего разорванного во многих местах, еще совсем недавно роскошного платья. Поджала то, что у людей называлось губами. Схватило за руку, и я оказалась в хозяйской купальне. В светильнике из черного золота стояла одна, едва тлеющая свеча, мерцающий огонек которой в любую секунду могла поглотить тьма. Сидя в ванне, я визуализировала купальню сестры, где было море света, тепла и жили люди, с самых первых минут окружившие меня вниманием, любовью и заботой… «Спасибо Богу, что хоть здесь не воняет псиной», – думала я, стараясь не обращать внимания на Колченогу, которая не спускала с меня настороженно – недоверчивого взгляда. Следила за каждым движением, жестом и даже, как мне показалось, за выражением лица. Мне казалось, что она хочет мне что-то сказать, но я продолжала сидеть, уставившись в одну точку. Тогда она костяшками изуродованных пальцев легонько постучала по краю ванны, стараясь привлечь мое внимание. Я насторожилась… Колченога замерла. Оглянулась. Прислушалась, наклонилась, и я успела рассмотреть его или ее лицо, от вида которого меня начала колотить нервная дрожь. Она испуганно вздрогнула и прикрыла его руками.

      «В чем дело? Что означает это постукивание? В лучшем случае – предупреждение. В худшем – ловушку, или то, о чем я вообще ни сном, ни духом. И что с того? Ни первого, ни второго, ни третьего все равно не избежать. Это может случиться в любую минуту. Одному Богу известно, что они со мной сделают. Ладно! Хватит себя жалеть. От этого мало проку. Лучше смотри, думай и сопоставляй… И вдруг меня осенило: а что, если Колченога вовсе не существо, а изуродованная им или его слугами женщина… Ошибаешься! Со страха и не такое может померещиться. Не торопись, дорогая моя, с выводами. Сначала проверь… Интересно, как?»

      Наконец Колченога вытащила меня из ванны. Натерла специальными маслами, и моя кожа стала гладкой, как атлас. Закутав в шелковые простыни, вышла из купальни. Вернулась с подносом, инкрустированным брильянтами. На нем стоял изящной формы бокал с каким-то напитком, который Колченога поднесла к моим плотно сжатым губам. Оттолкнув ее руку, я вскочила на ноги и в этот момент увидела ее глаза. Они смотрели на меня с участием. И в них не было красных зрачков.

      «Неужели это страшное существо было когда-то обыкновенной женщиной? Нет, нет! Этого не может быть! Очень даже может. Такой ее сделали эти мерзопакостные твари! Элеонора, притормози! Не поддавайся эмоциям…»

      Пока я терялась в догадках, Колченога обрядила меня в белое, необыкновенной красоты платье, затканное бриллиантами. Уложив волосы в высокую прическу, она надела мне на голову