Язык, буквы, имена. Амин Рамин

с блоками произвёл миллионы моделей, в каждой из которых присутствуют как отличия от других моделей, так и сходства. Есть маленькие модели, есть большие, есть примитивные, а есть продвинутые… А теперь представим, что на всё это множество взирает некий наблюдатель извне, ничего не понимающий в той логике, по которой действовал программист. Назовём этого наблюдателя «Чарльз». И вот, удивлённо разглядывая всё это многообразие, Чарльз решил выяснить, по какому же принципу оно появилось на свет. Увидев, что среди моделей есть маленькие и примитивные, а есть большие и продвинутые, он решил, что, наверное, вторые произошли от первых. Причём модели среднего типа были «переходными видами» между ними (а как иначе?). Сначала программист создал примитивные модели, а потом как-то апгрейдил их, что-то добавлял, так что в итоге получились красивые и многофункциональные. Чарльз даже решил нарисовать наглядную картинку того, как это происходило, своего рода генетическое древо компьютеров, отметив стрелочками переходы от их менее совершенных видов к более совершенным.

      Через некоторые время, увидев, что компьютеры сами по себе прекрасно работают, Чарльз решил, что и программиста-то никакого не было: наверняка все модели появились сами собой. От самых маленьких и примитивных постепенно развились большие и совершенные. Чарльзу казалось, что найдено самое лучшее решение: он назвал своё открытие «эволюционной теорией компьютеров».

      Но тут появился некто, решивший от простого созерцания моделей перейти к рассмотрению того, что у них внутри. В результате долгих стараний он обнаружил фрагменты программ, по которым работают все эти модели. И хотя он пока ещё не расшифровал эти программы полностью, перед его взором стала открываться совсем иная картина: оказалось, что и в самых примитивных, и в самых развитых моделях за сходные функции отвечают одни и те же программные блоки, так что не могло идти речи о происхождении одних от других…

      На этом примере я образно и в самых общих чертах попытался представить, как всё могло быть. И дело выглядит так, что если современная наука сделает своей путеводной нитью такую «лего-модель» и выбросит в мусорную корзину эволюционизм и дарвинизм, она сможет объяснить очень многое.

      (В скобках замечу: может быть, какой-то дотошный адепт дарвинистской секты, почитавший по теме немного больше, чем статью в Википедии, возразит, что имеет место множество случаев, когда, наоборот, за сходные функции в различных биологических видах отвечает разный набор генов. На это мы скажем, что разница в этом наборе может носить не нейтральный характер по отношению к данным функциям, а определяться тонкой настройкой различных подсистем и функций именно в рамках данного вида).

      Та модель, которую мы в общих чертах описали, также прекрасно отвечает на вопрос, который любят задавать сторонники эволюции: если человек не произошёл от обезьяны,