Ошибка предубеждения. Андрей Савин

сказали: послужи еще с год, а там посмотрим. Год прошел, но пока все еще «посмотрим», наверное, не кончилось.

      – Ясно, – выдохнул Мальцев. «Теперь кнут», – и, дождавшись, когда Охлестин поднимет кружку с кофе на уровень груди, выстрелил вопросом.

      – Слушай, Валерий Олегович, а как ты сегодня ключи на ЗАСе менял? – Мальцев сказал это намеренно спокойно, в том же понимающем тоне, но теперь уже без каких-либо эмоций уперся взглядом в переносицу собеседнику. Спрашивать нужно было именно так, чтобы вопрос стрелял своим содержанием, а не формой его подачи. В противном случае ответная реакция собеседника будет малоинформативной. То ли вопрос его действительно «убил», то ли он просто испугался резкого тона или изменившейся манеры речи.

      На удивление Охлестин спокойно донес кофе до рта и, сделав всего один глоток, опустил руку, даже не поставив кружку на место. Обычно в моменты резкого слома поведенческого стереотипа происходит гормональный всплеск и человеку сложно продолжить четкое выполнение начатых действий. А тут держит кружку на весу, тремора не видно, и, самое главное, всего один глоток. В подобных ситуациях мозг лихорадочно пытается выработать ответную реакцию на стрессовую ситуацию, для чего ему нужно время. Человек, как правило, на мгновение прервавшись, продолжает начатое действие, совершая его медленнее или повторяя несколько раз. Так он подсознательно пытается выиграть время. «Варианта два, – пролетело в голове у Мальцева, – агент что-то напутал, или парень – истинный самурай. В таком случае у разведчиков действительно хорошее чутье на достойных кандидатов к себе на службу».

      Охлестин хорошо услышал и понял вопрос, спина опять похолодела… уже второй раз за это утро. По названной выше причине – выиграть время для адекватной реакции – он чуть было не переспросил: «Сегодня? Ключ ЗАС?», но подкативший к горлу комок просто не дал ему этого сделать. Ватной рукой он донес кружку до рта и сделал глоток обжигающе горячего кофе. Он-то и снял возникший в голосовых связках спазм и выключил это дурацкое ощущение нереальности всего происходящего. Кроме того, повторный стресс за несколько часов уже имел мало шансов вызвать сильный адреналиновый шторм. Валера взял себя в руки и также посмотрел Мальцеву на переносицу.

      – Да вроде, как всегда. Правда, я это делал последний раз год назад, наверное. Но дело нехитрое, справился. Позвонил дежурному по спецсвязи, сам проверил, связь отличная.

      Мальцев ухватился за последнюю фразу: «Этим агента, если что, и прикрою».

      – Кстати, забыл, – тут же продолжил Охлестин, пытаясь противостоять гормональной буре, назревающей внутри, и делая вид, что он ничем не взволнован, – в Службу докладывать о Вашем прибытии?

      – Не надо, я уже сообщил начальнику, что мы здесь. А все же, Валерий Олегович, как ты ключ поменял?.. Без механика ЗАС-то? – Мальцев перешел на «ты».

      «Это катастрофа», – понял Валера, отрицать легко проверяемое бессмысленно, вся застава знает, что РЛП, где был механик, со службы привезли лишь к восьми утра. «Галимов