Вы дозвонились до Сэма. Дастин Тао

нет.

      – А хочешь? – Мика снова берёт меня за руку. – Можем сходить прямо сейчас. Вместе.

      Высвобождаю руку из её цепких пальцев.

      – Я… прямо сейчас не могу….

      – Почему?

      – Мне нужно кое-что сделать, – пространно отвечаю я.

      – Типа чего?

      Не знаю, что ей сказать. И почему я вообще обязана объясняться?

      Мика склоняется над столом и понижает голос.

      – Джули. Знаю, всё это просто ужасно. Для тебя, для меня… для всех. Но ты не можешь избегать его. Сходи, прояви уважение. Пора.

      Она замолкает, а потом шепчет ещё тише:

      – Прошу тебя, это ведь Сэм…

      Имя его спокойно произнести у неё не получается: я практически слышу, как из её груди рвутся рыдания, но она их сдерживает. Видеть её в таком состоянии… сложно. Внутри расцветает боль, отбирает у меня способность говорить. Поверить не могу, что она давит на жалость.

      Мысли путаются. Нужно держаться.

      Стискиваю пустую чашку.

      – Я ведь сказала, не хочу об этом говорить, – повторяю я.

      – Господи боже, Джули, – с нажимом произносит Мика. – Сэм хотел бы, чтобы ты пришла. Ты всю неделю его избегала. Тебя не было рядом даже тогда, когда его хоронили.

      – Знаю. Наверняка об этом люди тоже сплетничали.

      – Да кому какое дело до сплетен? – восклицает Мика, чуть приподнимаясь с места. – Важно, что сказал бы Сэм.

      – Сэм мёртв.

      Мы обе замолкаем.

      Мика всматривается в меня, наверное, пытаясь найти следы вины или раскаяния. Будто ждёт, что я возьму свои слова обратно, извинюсь… Но я повторяю.

      – Он мёртв, Мика. И даже если схожу на его могилу, это ничего не изменит.

      Мы не отрываем друг от друга взгляды – пока Мика, наконец, не отводит глаза. Она молчит, и я знаю: она во мне разочарована. Я только теперь замечаю, что за соседними столиками тоже царит тишина. Официантка проходит мимо, делая вид, будто нас тут нет.

      Чуть погодя в кафе снова поднимается шум, и я нахожу в себе силы произнести:

      – В этом нет моей вины. Я просила его не приезжать, но он меня не послушал. Я умоляла его остаться. Так что не ждите от меня извинений. Я не виновата.

      – Я тебя и не виню, – перебивает меня Мика.

      – Ты – нет. А вот все остальные – скорее всего.

      – Нет. Не все так думают, Джули. И прости, но мир ведь не вращается вокруг тебя… всё дело в Сэме. В том, что ты не пришла с ним проститься. В том, что самый близкий, знающий его лучше всех человек не смог произнести речь на похоронах. Сэм заслуживает лучшего, и ты это прекрасно понимаешь. Вот чего от тебя ожидали, Джули. Но ты не пришла. Ты ничего не сделала.

      – Ты права. Может, я и знала его лучше многих. И думаю, что он не верил во всю эту мишуру. Церемонии? Бдение? Одноклассники? Я тебя умоляю. Сэму было бы на всё это плевать. Он бы возненавидел всё это. И он, скорее всего, обрадовался бы, что я не принимала в этом никакого участия!

      – На самом деле ты в этом не веришь, – шепчет Мика.

      – Не надо говорить мне, во что я верю. – Слова вываливаются из моего рта куда резче, чем я планировала. И я почти извиняюсь…