Приключения желтого чемоданчика. Сказочные повести. Софья Прокофьева

а может быть, он вообще любил сидеть на больших ящиках.

      Укротитель изо всех сил защелкал своим тонким хлыстом, но большой лев только оскалил свои длинные зубы и зарычал еще громче.

      И тут случилось что-то совсем невероятное.

      Пять крошечных собачонок бросились на огромного льва. Они были такие маленькие, что лев одним ударом своей большущей лапы мог убить сразу троих таких собачонок, а двумя ударами их всех и еще одну.

      Но крошечные собачонки, громко пища своими кошачьими голосами, стали прыгать на огромного льва. Они кусали его, царапали, а одна собачка с розовым бантом повисла у него на хвосте.

      Огромный лев спрыгнул с ящика и, трусливо поджав хвост вместе с висящей на нем собачонкой, бросился бежать вдоль арены. А собачонки визжали и бежали за ним, и вид у них был такой, как будто они сейчас разорвут его на крошечные кусочки.

      Ох, что тут началось!

      Зрители просто попадали со стульев от смеха.

      – Ха-ха-ха!

      – Нет, вы только поглядите на его морду!

      – В жизни не видала таких собачонок! Ну какие же смелые! Просто ужас!

      – Нет, вы посмотрите, посмотрите!

      – Вот это дрессировка!

      – Ха-ха! Никогда так не смеялся!

      – Ой, за ухо его укусила! Ну и собачонка!

      – Что это за порода такая? Храбрее овчарок!

      Укротитель в голубом фраке уронил свой тонкий хлыст на песок и побледнел. Даже когда его голова была в пасти у льва, он и то был не такой бледный.

      Он с растерянным видом посмотрел на блестящую тетю. Но та стояла, бессильно опустив руки, и, приоткрыв рот, глядела на своих собачонок.

      И вдруг Петька услышал чей-то удивительный смех. Он был счастливый и нежный и какой-то неуверенный. Как будто человек, который смеялся, не умел смеяться.

      Петька оглянулся и в двух шагах от себя увидел Тому.

      Тома смотрела на собачонок и смеялась.

      Глава 11

      Все объяснилось

      Через полчаса все собрались в маленькой комнатке укротителя. В полуоткрытую дверь доносилось рычание, хрюканье и еще какие-то очень приятные звуки.

      Народу собралось столько, что было просто негде повернуться.

      В комнате были и Детский Доктор, и Анна Петровна, и молодой летчик, и Петина мама, и даже летчик средних лет – Томин папа.

      Все стояли и гладили по голове сначала Тому, а потом Петьку, а потом опять Тому, а потом опять Петьку.

      А на маленьком столике, где лежали запасной хлыст и красивый пистолет, весь в каких-то драгоценных камнях, лежала куча розовых бумажек. Это было все, что осталось от конфет «Настоящая храбрость».

      – Я до сих пор не могу прийти в себя! – сказала блестящая тетя, моргая глазами. – Вы понимаете, я репетировала со своими собачками новый номер. Они работали очень хорошо, и я дала каждой из них по две конфетки. Я же не знала… я же не думала…

      Блестящая тетя с некоторым страхом покосилась на розовые бумажки.

      – Все получилось хорошо! Номер имел громадный успех! – сказал дядя Федя, потирая свои большие руки.

      Тут