Не предавай любовь. Тата Ефремова

сбежал вниз на несколько ступенек, позвал:

      – Эй, привет, а мы в кино. Хочешь с нами?

      Самарская покачала головой. Парень отстал, только когда Глеб спустился и взял ее под руку. У Кати горели щеки, а рука дрожала.

      В машине она дремала, вяло склонив голову на спинку сидения. Глебу она показалась очень бледной. Он ушел к себе, лежал в кровати и не мог понять, что не так. Словно случилось что-то, то ли хорошее, то ли плохое, а он не может вспомнить, что. Захотелось чаю. На кухне сидел расстроенный Лешка.

      – Чего ты? – спросил Глеб.

      – Катя плохо себя чувствует, – заныл мелкий. – Я думал, у нас на ужин будут фрикадельки. Катя фарш разморозила. И лежит в кровати. Опять бутерброд есть? Не хочу. Что с Катей?

      – Сейчас схожу узнаю, – сказал Глеб.

      Что там у Самарской стряслось? Он постучался. Слабый голос ответил:

      – Открыто.

      Катя лежала на кровати, подтянув ноги к животу, очень бледная, с кругами под глазами. Даже не переоделась.

      – Чего ты? – кашлянув, спросил Глеб.

      – Я… ничего… живот болит.

      – У мамы алмагель есть. Дать? Мне всегда помогает.

      – А обезболивающее есть?

      – Не знаю. Вряд ли, от головы, разве что. Давай алмагель дам. Мне всегда помогает, – глупо повторил Глеб. Бледность Кати его пугала.

      – У меня… не так живот болит.

      – А как? – озадачился он.

      Катя покраснела, и до Глеба дошло.

      – Блин! – он хлопнул себя по лбу. – Понял. Сейчас поищу.

      Он порылся в маминой аптечке. Одна косметика. В доме Никитиных болели мало. Вернулся с каким-то БАДом, на котором было написано «для женского здоровья», сильно сомневаясь, что это подойдет. Катя сидела на кровати, покачиваясь вперед-назад.

      – Только такое нашел. Ты чего поднялась? Я воды принесу? Чё, так сильно болит?

      – Да, – выдохнула девчонка. И попыталась встать. – Мне надо в аптеку.

      – В таком состоянии? Да лежи ты уже! Я схожу.

      – Ты не сможешь… купить то, что мне нужно, – сказала Катя смущенно… и повалилась на кровать, застонав.

      – Может, врача вызвать?

      – Не надо. У меня всегда… сильно.

      – Скажи, какие, – храбро предложил Глеб, догадавшись, что требуется Самарской. – А лучше напиши.

      В аптеке фармацевт даже глаза на него не подняла, деловито начала выкладывать на прилавок товары по Катиному списку.

      – А скажите, – обратился к ней Глеб, – а вот эти… этот товар качественный?

      Его смутила цена – всего шестьдесят рублей.

      – Бюджетные. Есть четыре капли подороже и поудобнее, – заученно ответила продавец.

      – Тогда дайте… две упаковки. И но-шпу.

      – Ваша девушка тампонами пользуется?

      – Вот эти, – он ткнул в упаковку тампонов на витрине, реклама которых постоянно крутилась на телевидении.

      Он вернулся домой, в несколько раз обмотав полупрозрачный пакет вокруг покупок. Катя дрожащей рукой взяла таблетки с его ладони.