Искусственный – не значит мёртвый. Денис Назимович Архиреев

начальника ты один из главных подозреваемых, так как ты тут новичок и очень странно, что как только ты пришел, сразу залезли в запретную комнату. Запомни, никто не должен знать об этом инциденте, то что я поведал тебе сейчас – секретно.

      Я промолчал. Он, немного посмотрел на меня выразительными глазами, развернулся и ушел.

      Я думал, вальяжно развалившись в кресле:

      – Он что, серьезно? Он же сам залез в эту комнату, а теперь строит из себя невиновного, да еще и сказал, что я что-то скрываю. Если этот компьютероголовый работает на корпорацию, зачем ему было влезать в комнату, да еще и громить там всё? У него явно что-то не в порядке.

       Я еще немного полетал в облаках, обдумывая эту ситуацию, потом вспомнил про бумажку на столе. Придвинул листок к себе, развернул, на нём идеальным подчерком было написано: «Бар «24 часа», сегодня в девять вечера, если не придешь, то пожалеешь».

      Так, очень интересно, значит он хочет нормально поговорить в неформальной обстановке. Кажется, придется идти, он вполне может меня подставить и сказать, что это я залез в секретную зону. Жаль, что сегодня не выходной, они были всего два раза в месяц, в начале и середине месяца. Придется идти сразу после работы в этот бар. Я посмотрел в интернете где он находится. Оказалось, что он в десяти минутах ходьбы от небоскрёба где мы работаем.

      До конца рабочего дня я сидел как на иголках, все думал и размышлял, что же он хочет мне сказать. Я прекратил мучать себя размышлениями, приду – все узнаю. Наконец-то рабочий день закончился, я как обычно прогулялся по офисным закоулкам, на этот раз выбрав путь, который огибает «проклятую» комнату.

      На улице шел дождь, не так часто я прогуливался в свободное время, не считая пути на работу. Город выглядел ярко и цветасто, рекламные вывески ослепительно горели неоном в ночной темноте. Толпы граждан ходили по тротуарам, целые скопления зонтов как будто сами двигались над людьми. Машины сигналили, удавка пробок сжала горло даже больших центральных улиц. Город выглядел оплотом депрессивности и безнадёги. Ноги быстро промокли, да и сам я был как кот после купания, с меня бежала вода. Зонта я с собой не брал, так как синоптики обещали хорошую погоду, даже спустя века, после изобретения технологии предсказывания погоды, они не научились это делать. Осень набирала обороты, проливая на город тонны воды, стоки не справлялись с бурными потоками, которые ручьями текли по улицам.

      Центр города был отстроен на века. Огромные пятьсот-этажные здания были средними по высоте небоскрёбами, если посмотреть вверх, пространство стягивали стеклянные стены этих исполинов, до самого неба. На высоту поднятого взгляда, все было завешано рекламой, если при ходьбе смотреть по сторонам и вверх, то может закружиться голова. Но я практически не наблюдал эту «красоту», потому что большую часть времени, вне зданий, проводил в лабиринтах станций метро. Я любовался окружающим блеском и поэтому прошел мимо нужного здания.

      Обнаружив, что уже несколько минут бездумно иду вперёд, я вернулся и зашел в нужный бар. В эти заведения я никогда