Притворись моей женой. Олли Серж

я вам немного расскажу, что происходит с вашей девочкой каждый день, – я терпеливо понижаю голос, делая его вкрадчивым. – Когда-то вы сильно переболели, сходили в садик, поймали на ослабленный иммунитет новый вирус и снова сели дома…

      – Я всего три месяца после декрета отработала, – перебивая, подтверждает мою версию мать, – и на бесконечные больничные села. Хорошо, что муж зарабатывает достаточно…

      – Наложившиеся простуды спровоцировали увеличение носоглоточной миндалины, – продолжаю я. – Из-за это у ребёнка в лежачем состоянии может быть затруднено ночное дыхание, а в дневное время снижен слух. Как следствие плохого ночного дыхания у вас появился недосып. А с увеличившейся нагрузкой он перерос в усталость. Криком дети снимают напряжение. От крика воспаляются связки и теряется голос, который иногда восстанавливается за ночь, а иногда, как в вашем случае, пропадает на срок от четырёх до семи дней.

      – Так и есть… – восклицает женщина. – Но это же какой-то замкнутый круг!

      – Ну почему же, – подмигиваю поджавшей голову девчушке, беру бланк и, продолжая разговор, расписываю назначения. – будем лечиться. Список сейчас напишу, а, как общие меры – постарайтесь временно исключить повышение голоса, прежде всего не кричите сами, и хоровое пение.

      – А почему нельзя хоровое?

      – Детям до девяти – десяти лет вообще не рекомендуется петь в коллективе более четырёх человек. Иначе – они начинают друг друга перекрикивать, чтобы быть услышанными. Этого же требует дирижёр. Но силы у детей разные. Кто-то приболел, кто-то переел, кто-то стоит неудобно, а сказать побоялся. Вариантов – миллион. В соло такой проблемы нет. А ещё есть самое страшное и любимое у школьных педагогов музыки, – с улыбкой подаю женщине назначения, – пение сидя.

      – Господи! Так много всего. – Забирает листок бумаги. – Я поняла. Мы постараемся, – берет дочь за руку.

      В дверь кабинета раздаётся стук, и в дверном проёме появляется голова Ксюши.

      – Последний? – Спрашивает одними губами, стреляя глазами в пациентов.

      – Да, – киваю, – а что?

      – Зайди ко мне потом! – Хитро подмигивает и закрывает дверь.

      – Ну пока, София, – прощаюсь с девочкой. – Обещаешь не кричать и хорошо лечиться? Ты же хочешь стать певицей?

      – Да… – отвечает сипло и, стесняясь, прячется за спину матери.

      – До свидания… Спасибо. – женщина подхватывает сумку, и они выходят в коридор.

      Бросаю взгляд на часы. Семь вечера. Фух. Насыщенный первый рабочий день выдался. Даже прогуляться по клинике и осмотреться сегодня не вышло. Ксюша говорила, что открылись они всего пол года назад, и первыми собрали такой большой штат врачей на одной территории. До этого в городе были только государственные поликлиники и частные кабинеты. Снимаю халат, закрываю двери и поднимаюсь на второй этаж.

      «Брягина Ксения Михайловна. Заведующая отделением.» – читаю табличку.

      Ксюша всегда была пробивная, но после окончания ординатуры ей пришлось уехать из Москвы. Заболел