Искупление. Владимир Минайлов

всё. Забыли.

      Но молва уже облетела зону, и смотрящий вызвал Варяга на разбор.

      Помимо самого смотрящего присутствовали два вора в законе из Алчевска и Луганска.

      – Слышь, Варяг, ты вроде не бык, и думалка у тебя кумекает. На кой тебе это надо было?

      – В азарт вошёл, а тут ещё и лепила подлил масла в огонь, мол, лицо сотворю, ну я и вспылил.

      – Ещё раз лепилу тронешь, не обессудь.

      – Понял, Старик, извини, падлой буду. Занесло. Вадим тоже присутствовал на разборе.

      – А тебя, лепила, предупреждаю, следи за метлой, иначе быть беде. С тебя за это причитается.

      Спустя два года почему-то вспомнился медальон на шее у погибшего мужчины и фотография в нём. Где-то он её видел, но где, не мог вспомнить.

      Пару раз были мать с отцом, ахали-охали, но делать нечего, ушли восвояси. Сестра письмо прислала, и всё. Дни протекали монотонно: штопал, лечил, а иногда и калечил. Кому пальцы изуродованные резал, а одному так руку оттяпал.

      Но всё это было ерунда – из головы никак не выходило то милое девичье лицо на фото в медальоне. Но откуда оно?

      Так прошло ещё четыре года. Часто приходил этот образ из медальона.

      Уже под конец своего срока Вадим понял, кем могла быть эта девушка. Догадка подтвердилась вскоре.

      – Бекетов, на выход. Лицом к стене, руки за спину.

      В сопровождении конвоира через локалку шёл в комнату свиданий.

      Давненько его никто не навещал. Шнырь прибежал и известил:

      – А к лепиле гость!

      Вопрос только – кто? Мать, отец, брат, сестра?

      Знакомым до него уже не было дела.

      Вдруг как вспышка это лицо, едва он вошёл в комнату. Вадим понял, кто к нему приехал.

      – Но этого не может быть!

      – Здравствуйте, вы меня не знаете.

      – Отчего, я видел ваше фото в медальоне.

      – Хорошо, тогда мне нет надобности представляться.

      – И всё же.

      – Марченко Ирина Максимовна.

      Марченко, да, именно такая фамилия была у тех погибших из «пятерки». Значит, это их дочь.

      – Простите меня, Ирина, если сможете. Мне самому, поверьте, нелегко, были планы, и всё рухнуло в одночасье.

      – Вы хирург?

      – Да, я работал в двадцатой больнице в Киевском районе.

      – Знаю, где это, я местная.

      – Теперь всё в прошлом.

      – Отчего? О вас хорошо отзывались.

      – Вот именно, а теперь представьте, через какое-то время я выйду отсюда со справкой, и куда? На меня будут косо смотреть, да ещё с пренебрежением.

      Ирина пристально посмотрела на Вадима.

      – Я слышала, вам предлагали откупиться.

      Вадим спросил у Ирины разрешения закурить. Та была не против и, достав пачку «Мальборо», протянула Вадиму.

      Взяв сигарету, он не спеша ее размял и только потом закурил. Глубокий вдох дыма привел его мысли в порядок.

      – Да, намекали, но я из принципа отказался, да и денег тогда не было. Своим помогал. Если я не ошибаюсь, Ирина, вы не были на суде.

      Девушка вытерла слезинку и тяжело вздохнула.

      – К сожалению, на тот момент я была за границей