Жива Русь языческая. Расскажи мне, скальд. Евгений Лозовский

      И ЛАДом под венец,

      И кличет Ладушкой своей

      И Ладо – Муж-Отец!

      И Дочь пригожа и мила,

      Судьбою Им дана,

      Во всём в Родителей пошла,

      Звать Лелюшка-Весна!

      Едва-едва придёт апрель,

      Как резвою ногой

      Придёт в наш мир, неся капель,

      Тепло неся с собой.

      Тогда от сна вздохнёт Земля,

      И дружно там и тут

      Девицы в рощи и поля

      На Ляльник побегут

      Умыться первою водой,

      Подарок принести,

      С заветной девичьей мечтой —

      Любимого найти!

      Отец и Мать в садах Небесных,

      Не будет людям перевод!

      Нам Лада облик даст телесный,

      Благословляет вечный Род!

      Сказка старого дерева

      Стою у подножия древней сосны,

      Что видит лесные дремучие сны.

      Могучее дерево хвоей шумит,

      И чудится, будто со мной говорит.

      Над лесом корону свою вознесло,

      Орлиное было в ней прежде гнездо.

      Ещё не родились ни вы и ни я,

      А гордых там птиц поселилась семья.

      И всякое утро, лишь солнце взойдёт,

      Срывались с гнезда они в долгий полёт.

      Всё выше и выше взлетая кругами,

      Даждьбожьих коней задевали крылами,

      Чтоб к вечеру всё ж прилететь наконец

      Домой, ожидал где наследник-птенец.

      И рад был отец, была счастлива мать

      Птенца накормить, приласкать и обнять.

      Счастливые ночи и долгие дни,

      И годы, и годы прожили они.

      Но горек тот день наступил наконец —

      Домой не вернулся с добычей отец.

      Жестокий судьба приговор изрекла —

      Его отыскала злодейка-стрела!

      Вот так обрываются жизни пути —

      Куда он упал, никому не найти!

      И долго над лесом супруга-орла

      Надрывно и тщетно орлица звала,

      Всё реже и реже домой прилетая.

      Что стало потом с ней? О том я не знаю.

      Гнездо опустело, птенец недвижим,

      И плакало небо дождями над ним.

      Гроза над морем

      Я помню море пред грозою,

      Когда ревущая волна,

      Тягаясь силой со скалою,

      Скалой повержена была,

      Вставала вновь и в белой пене

      Бросалась, била как таран —

      Скала не встала на колени,

      Не наклонила гордый стан.

      И завтра то же, что вчера, —

      Волна и камень в вечном споре.

      И снова с ночи до утра

      В их непонятном разговоре

      То гул, то рёв, то тихий шёпот.

      И стоит лишь отдёрнуть шторы,

      Чтоб увидать пейзаж морской,

      Всегда изменчивый такой!

      Мне памятно другое время,

      Когда расколот небосвод,

      И неба нависает бремя,

      И ветер волнам гривы рвёт,

      И вдруг неистовым ударом

      Блеснёт зарница в краткий миг

      И тучи озарит пожаром.

      Раздастся гром, как грозный крик,

      И вновь удар! И я поверю

      Легендам древним и седым:

      Дан бой чудовищному зверю —

      То бьётся Тор со Змеем Мировым![1]

      Дождь

      Дождей немало в жизни было,

      Весёлых, шумных, затяжных,

      А под иными сердце стыло,

      Не мог согреться после них.

      Дожди, дожди! Рыдало небо,

      За хмарью серой скрыв свой лик,

      Но не последний раз, не первый,

      Вдруг лучик солнечный проник.

      А может, это просто ветер

      Сорвать отважился покров?

      И краткий миг! И был он светел,

      Искрились листья трав, цветов,

      И семицветьем над землёю,

      Как в древних сагах Биверст мост[2],

      Играла радуга чертою,

      Как в Небеса ведущий мост!

      И по нему одеты в латы,

      В шинели или камуфляж

      Шли люди – витязи, солдаты —

      Друзьям навстречу, к звону чаш!

      И вновь порыв – и всё исчезло.

      И снова

1

Тор поразит Змея молнией, но падёт отравленный его ядом.

2

Биверст мост – мост из скандинавских легенд, по которому души героев идут в Вальхаллу.