Засада во ржи. Александр Телегин

тоже лукавый.

      – Николай Фёдорович, ну что же делать? Ведь расценку надо пересмотреть.

      – Да надо, – ответил заведующий, опять затянувшись и не глядя на Мишку.

      – А сколько сделать?

      – Ну примерно, чтоб парнишка рублей сто пятьдесят – сто шестьдесят за месяц заработал.

      – Это, Николай Фёдорович, шесть рублей в день. Пойдёт, если я сделаю расценку полтора рубля за колоду?

      – Да, так примерно и будет.

      Мишка слушал и ничего не понимал. Как это – пересмотреть расценку? Почему полтора рубля?

      – Так я сегодня сколько заработал? – закричал он, ещё не осознав, но почувствовав худшее. – Шесть пятьдесят что ли?!

      – А что ты хотел? Шесть пятьдесят и опытный сварщик не каждый день зарабатывает, а ты вчера из училища. Тоже мне мастер! – сказала нормировщица.

      Мишка заскрипел зубами, кровь ударила в голову, глаза злобно засверкали.

      – Гады вы! Как много заработал, так и пересматривать!

      – Ну что ты орёшь-то! – сказал Николай Фёдорович. – Тебе сказано – всё равно в конторе не пропустят.

      Нормировщица на подоконнике записывала сумму.

      – Не нужен мне ваш наряд! – продолжал разоряться Мишка. – Вы почему так делаете?

      – А как мы делаем? – ответила нормировщица, состроив удивлённо-честную физиономию.

      – Я работал, я на обед не ходил!

      – Ну и что? Нам какое дело! Надо было ходить! Распишитесь, Николай Фёдорович.

      – Подожди, Люда. Спрячь пока наряд. И ты не психуй… Завтра Михаил Васильевич приедет, что-нибудь придумаем. Ты работу большую сделал. Подлянкой не отвечу.

      – Нет, вы посмотрите на него! – обиженно сказала нормировщица, направляясь к выходу. – «Гады!» – Дурак ты! Бешенный!

      – На фиг мне такая работа, чтобы сто пятьдесят и не больше! – сказал, успокаиваясь Мишка.

      – Ты погоди, этими колодами жизнь не кончается. У нас и по двести люди зарабатывают, и по двести пятьдесят. Твоё время тоже придёт. А тут ошиблась Людка – не умеет она расценивать. И оставить нельзя. Увидят, в плановом, что ты за день больше директора заработал, прибегут и будет нам на орехи: и мне, и Людке. А шесть рублей в день – всем хорошо, никто проверять не будет. Так Олег?

      – Да я, на фиг, вообще бы отменил сдельную работу. Вакула много делает, да как попало. А попробуй заставить его сделать как положено – такое про себя узнаешь! Не получается при сдельщине «лучше меньше да лучше». Повремёнка – ещё хуже. А что вместо них – не знаю.

      – Ну ладно, пойду позвоню этому м…, чтоб приезжал за колодами, пока не успел директору нажаловаться.

      Вечером дед Ероха спросил скоро ли закончат сев.

      – Пшеницу посеяли. Остались горох, овёс, травы – через два дня закончат.

      – Ну а у тебя как? Сколько заработал.

      – Угадай.

      – Снова четыре? Или уже пять?

      – Четырнадцать с полтиной.

      – Ух ты! И пропустили?!

      – Нет, конечно. Обидно, дед!

      – Понимаю, понимаю. Вот ты спрашивал, что значит «не туда мы пошли». Я тебе сегодня