Взрывная Шипучка. Амалия Март

не будем! – тут же прерывает меня подруга. – Алла четко сказала, тебя к дошкольникам больше не подпускать после того инцидента.

      – Да этот пятилетний пацан вжарить Симке собирался! И как не стыдно только на Фиксика покушаться!

      – Он просто проверял настоящая ли ты.

      – За неприличные места!

      – Ему пять!

      – Ой, все они с самого рождения…

      – Короче, утренники теперь мои. "Вечерники" за тобой.

      – Вот где мне точно попробуют вжарить, – не могу скрыть протяжный стон. Что за жизнь у аниматоров в Москве, только детские праздники да дебильные мальчишники, а из перспектив – оплата конфетами. И не всегда это сладость в шелестящей обертке. Ой, не всегда.

      На следующее утро, едва открываю глаза, натыкаюсь на свидетельство того, что вчера мне не показалось – я занималась эксгибиционизмом на балконе незнакомца, а затем он выпер меня за порог. Босую. Черствый сухарь. Вот ни за что бы туда не вернулась. Была б моя воля – вообще его квартиру вместе с владельцем сожгла бы дотла, но пиджак, мозолящий глаз напоминает: надо.

      Но не сегодня, говорю себе я, не сегодня. Сейчас – отоспаться, а вечером – свино-стриптиз. Юху!

      Безрадостно, почти зло переворачиваюсь на другой бок, дабы не лицезреть чертов предмет одежды, когда в следующий раз открою глаза и тут же проваливаюсь в сон.

      Когда окончательно просыпаюсь, Гуся уже дома. Шумит кастрюлями прямо над ухом. Но не потому, что она фетишистка и любит пообжиматься с тефлоном в кровати. Просто я сплю на кухне. В этом месяце. Это у нас тоже по графику, ибо спальное место только одно – на ужасно скрипучем диване в единственной комнате, а тушек, желающих спать – две. Ее и моя. Кого-то третьего мы просто не потянем. Может, поэтому сюда до сих пор не ступала нога мужика.

      Подруга включает доисторическую плиту, с десяток раз подряд чиркая спичками. Из четырех комфорок работают только две и те с перебоем. Ставит сковородку на огонь и яро трёт что-то на тёрке. Видать, соображает очередной шедевр из макарон и морковки, больше-то у нас ничего нет.

      – Заплатила? – спрашиваю ее, кутаясь в одеяло по самую макушку.

      – Ага. И на завтра работы подкинула, – улыбается Гуся. – Но я не смогу, к родителям надо смотаться, так что уговорила Аллу тебя поставить.

      – Опять Пеппа? – морщусь я. Не складывается у меня со свинками.

      – Не, там «Щенячий патруль» твой любимый.

      – А, ну ладно тогда.

      Собачки – это хорошо, там костюм удобный и программа простая. А после сегодняшнего вечера я на большее способна и не буду.

      Из коридора доносится скрежет дверного замка, а затем протяжное:

      – Аг-ни-я?

      – Вот черт! – шипит Гуся. Быстро вытирает руки о полотенце и выходит в коридор.

      – Светлана Борисовна! Здравствуйте! – доносится ее фальшиво радостный голос. – А я сама к вам ехать собралась через пару часиков. Вот, денежки приготовила.

      – Выселю, Агния, – слышится скрипучий голос в ответ. – Я пенсионерка, мне жить