Редкостная ведьма. Анфиса Ширшова

голову вверх, иногда хмурилась, но продолжала отчаянно вглядываться в черноту, на которой ярко и вроде бы даже радостно поблескивала россыпь светло-желтых точек. Появилось странное чувство, что вся сила, вся энергия там – во мраке. В этой звездной бездне.

      Просыпалась я рано, готовила легкий завтрак и шла в лес. Но в это утро мой привычный уклад был нарушен. Стоило признаться, что я ничего не почувствовала. Наверное, просто не ожидала, что мой первый демон зачем-то начнет рыть носом землю и искать ведьму, открывшую ему глаза на его происхождение. Поэтому мужской силуэт за окном вызвал у меня приступ паники. Я подавилась горячим чаем, немного покашляла, вцепившись пальцами в кружку, и некоторое время сидела, выпучив глаза. В дверь тем временем постучали. Я кое-как пришла в себя, разозлилась и пошла открывать.

      На пороге стоял Ванечка и хмуро глядел на меня. Я уставилась на него не менее неприветливо. Черные глаза демона впились взглядом в мои разноцветные.

      – Какого хрена тебе тут надо? – скрестив руки на груди, вопросила я, не собираясь впускать демона в дом.

      – Ты сбежала, – недовольным голосом ответил он, легко подвинул меня и протопал в гостиную.

      Здоровяк уселся на диванчик, а я испугалась, как бы он не треснул под Ванечкой. Ещё не хватало оплачивать испорченную мебель. Но диван выдержал, даже не скрипнул.

      – Ты сбежала, – продолжил он, – ничего мне толком не объяснив.

      – Я рассказала то, что посчитала нужным, – разозлилась я.

      Когда я злюсь, то могу начать пакостить, что и поспешила сделать. Иван Дёмин поморщился и схватился за виски. Головная боль – так себе месть, слабенькая, но Ивану не стоит расслабляться.

      – Ты и правда ведьма, – прошипел он, глянув на меня. – Хватит. Не лезь в мою голову.

      Я презрительно хмыкнула, но воздействие прекратила. Ванечка распрямился и принялся меня разглядывать. Я стояла перед ним в одной белой футболке, большой мне на три размера, но зато она не сковывала движения.

      – Может, ты оденешься? – вдруг спросил Иван, а его взгляд остановился на уровне моей груди.

      – А, может, ты уберешься отсюда, и мне не придется одеваться? – скрестив руки на этой самой груди, спросила я. – Тебе повезло, что на мне вообще хоть что-то есть. Я не люблю одежду.

      – Вот как, – приподнял бровь Иван, а я вздохнула, налила ему чай в большую кружку и села рядом.

      – Зачем ты за мной следил? – недобро приглядываясь к нему, снова спросила я.

      – Ты исчезла, даже телефон не оставила, – почему-то с обидой ответил здоровяк. – Что я должен был думать?

      – Что у меня свои дела и своя жизнь. С какой стати мне оставлять тебе номер? Я не исповедник, чтобы выслушивать рассказы о твоих переживаниях. Я собрала твою душу по кусочкам, избавив от мук. Что ещё тебе надо?

      – Как что? – возмутился Иван. – Ты же выглядела как форменная сумасшедшая, сбежавшая из психушки… Ай! Теона, перестань!

      – А нечего обзываться, – обиделась я, глядя как Иван сморщился от головной боли. – Вот так и помогай этим чертовым демонам! Никакой