Попаданка в постель Верховного жреца бога смерти. Виктория Ом

придерживая полотенце на груди.. Предприняла попытку занять расслабленную позу, закинув ногу на ногу и вздёрнув подбородок, но чуть не грохнулась на гладкий каменный пол.

      И почему у них в комнате нет ковра? Хорошо, что в ванной догадались дорожку холщовую постелить, а то можно было десять раз пожалеть о своём желании освежиться под душем.

      В спальне после горячего душа показалось на порядок прохладнее. Мурашки покрыли плечи, придав коже неприглядный вид. Я поёжилась, поймав внимательный взгляд сурового мужчины. На этот раз он был одет. А вот во что – никак не могла понять: торс туго обтягивала тёмно-синяя ткань, превращаясь ниже бёдер в просторную юбку. Ну точно – секта! Сейчас начнут вталкивать лапшу за оба уха и растекаться в любви. Хотя с последним, скорей всего, повременят, пока я не потеряю бдительность и не забуду ту злобу и ярость, которую мне продемонстрировали ранее.

      – Как самочувствие?

      Я вздрогнула, задумавшись и забыв про то, что мужчина отнюдь не каменное изваяние, на которое можно пялиться, впав в прострацию.

      – Нормально, – и шмыгнула носом.

      – Может, сядешь поближе? – ровным голосом предложил мужчина.

      – Да мне и здесь хорошо, – и старательно растянула рот в улыбке, чтобы сказанное не восприняли за хамство.

      – Меня зовут Исен, – перешёл к делу мужчина, вещая мне через всю комнату хорошо поставленным зычным голосом. – Я – Верховный жрец в храме бога смерти, который расположен в столице.

      Я открыла рот от удивления: «Ничего себе меня занесло! В саму Москву?!»

      Я слышала истории о том, как кто-то перепил спиртного, а потом просыпался в другом городе. Но никогда не ожидала, что сама стану такой «пьяной» лягушкой-путешественницей.

      – Хочу заранее уточнить один момент, – продолжал мужчина. Исен. Верховный жрец. – Какому богу ты отдаешь предпочтение?

      Вопрос сбил с толку. Я перебрала в голове всех, что знала: от Аллаха до Индры, не забыв про Зевса с его пантеоном.

      – Так… Единому… Православному… Меня крестили, но причём тут это?

      Мужчина молчал, сверля меня тяжёлым взглядом.

      – Я бы лучше обсудила не вопрос веры, а происходящее. Мне, кажется, со мной что-то… не так… – я замялась, всё ещё сомневаясь в том отражении, что показало мне зеркало: технологии уже и не до таких шуток дошли. – Это жестоко, – повесила голову, пряча внезапно набежавшие слёзы. – Нельзя так разыгрывать людей. Если это не розыгрыш, то скажите уже наконец, что происходит?!

      – Ты умерла, – прозвучало, как гром среди ясного неба.

      – Что? – подняла голову.

      – Ты умерла, – холодно повторил сектант.

      – Хватит уже меня разыгрывать, – в сердцах бросила этому грубияну.

      – Это не шутка. Ты умерла. Сейчас ты находишься в теле моей жены Лиры. Ты здесь только для того, чтобы поддержать жизнеспособность этого тела, – сказал он, указав на меня пальцем.

      – Да что за бред! – вспылила я. – Вы себя хоть слышите?!

      – А ты в