Рыцари былого и грядущего. I том. Сергей Юрьевич Катканов

ведь и я не литературный критик. Ничего умного не скажу. А впечатление очень сильное. Для меня всё это совершенно неожиданно. Мощный мужик был этот Эврар. Он на самом деле был такой, или ты просто напридумывал ему всяких достоинств?

      – Выдумывать было бы скучно. Да мне бы такого и не придумать никогда. Реальные достоинства средневековых тамплиеров намного превосходят возможности моей фантазии. Эврар де Бар такой и был. Все остальные персонажи тоже подлинные: с настоящими именами и реальными поступками. И в исторических фактах – никаких отклонений. Переход через Кадомскую гору именно так и проходил. Хронисты подробно его описали.

      – Но во многом твой Эврар так же для меня непонятен, как и для короля Людовика. Я тоже не понимаю, что значит молиться в смысле особого искусства?

      – Для тебя сейчас достаточно того, что ты знаешь о существовании вопроса. Что такое настоящая молитва – теоретически не растолковать.

      – Но я и с военной стороны далеко не всё понял. Почему войско на марше было совершенно неуправляемым? Почему элементарнейшие, простейшие представления о военной дисциплине были только у тамплиеров? Понятно, что крестоносцы не имели горного боевого опыта, но ведь какие-то приказы должны были всё-таки отдавать и исполнять. Или король был совершенно неспособным полководцем?

      – Сам по себе Людовик тут совершенно не при чём. Это был один из лучших королей Франции. Он умел править железной рукой. Но рыцарский бой – это нечто совершенно невообразимое с точки зрения современной боевой практики, да и не только современной. Римский центурион смотрел бы на то, как дерутся рыцари с таким же изумлением, как и советский майор.

      – Майор или солдат?

      – А это совершенно без разницы. Хоть рядовой, хоть маршал – в равной степени солдаты, потому что они носители одной и той же военной психологии – солдатской. Это, можно сказать, антирыцарская психология. Так же и наоборот: самый замечательный рыцарь – очень плохой солдат.

      – Очень интересно. Было дело, один полковник ГРУ сказал, что я плохой солдат, при этом цинично уверяя, что сделал мне шикарный комплимент.

      – Вот как? Грушник, говоришь? Подозрительно конкретно твой знакомый сформулировал эту тему. Нетипично для советского офицера, даже самого эрудированного. Ты мне потом про этого мужика подробнее расскажи, но я тебя уже сейчас могу заверить, что грушник твой понял тебя с лёту. Вся идиотическая абсурдистика твоей армейской судьбы проистекает из того, что ты носитель не солдатской, а рыцарской боевой психологии. Поэтому ты совершенно чужероден и неприемлем в солдатской среде.

      – Это хорошо или плохо?

      – И не хорошо, и не плохо. Это просто факт. Ни один из этих психологических типов не лучше и не хуже другого. Факт в том, что они разные.

      – Внимательно слушаю насчёт разницы.

      – Начать придётся издалека. Вершиной боевой культуры античного мира был римский легион. Когда-то эта боевая единица приводила меня в неописуемое восхищение своей жёсткой структурированностью, идеальной внутренней организацией,