(Не)женская экономика. Как гендерное неравенство ограничивает наш экономический потенциал. Линда Скотт

получить образование»[12]. Однако, несмотря на доказанную способность экономически равноправных женщин облегчить положение бедных стран, женщины получают лишь мизерную долю международной помощи.

      По всей планете за исключение женской экономики приходится дорого расплачиваться упущенными возможностями. Например, неумение богатых стран инвестировать в уход за детьми вынуждает миллионы женщин, которые предпочли бы полноценно работать, переходить на неполную ставку или увольняться и тем самым уменьшает ВВП на миллиарды долларов. Этот «штраф за материнство», с одной стороны, – крупнейший фактор гендерного неравенства в оплате труда, которое, по оценке Всемирного банка, стоит международной экономике 160 триллионов долларов США ежегодно[13]. С другой – это удар по женской экономике за выполнение одной из ее важнейших задач: создание человеческого капитала.

      Образованное, здоровое население – ресурс, ценность которого для современной экономики сложно переоценить. На Западе, однако, детей все больше стали рассматривать не как общественный актив, а как личную роскошь. Родителям приходится самим вкладывать в детей силы и средства до тех пор, пока те не начнут себя содержать. К тому же они редко рассчитывают на экономическую помощь от подросших отпрысков, поэтому воспитание последних воспринимается не как инвестиция, а как разновидность потребления. Наверное, именно поэтому жители богатых стран забыли о том, как важно каждое подрастающее поколение для своих предшественников: всем нам приходится полагаться на чужих детей, которые работают пожарными, полицейскими, строителями, не говоря уже об учителях, врачах, музыкантах и библиотекарях – они делают нашу жизнь безопаснее и отраднее.

      Женская экономика закладывает фундамент позитивного будущего благодаря разумным расходам на семью и сообщество. Повсеместно бытует мнение, будто мужчины – рациональные и ответственные потребители, а женщины легкомысленно транжирят деньги на одежду и косметику, но данные свидетельствуют, что такое убеждение – плод неприкрытой гендерной идеологии. Вместо того чтобы делиться со своими семьями и инвестировать в образование детей, мужчины предпочитают тратиться на потакание своим слабостям, а зачастую и порокам: алкоголю, курению, азартным играм, проституции и покупке оружия. Напротив, женщины как группа в первую очередь заботятся о семьях – особенно детях – и своей общине. В отчете Института глобальных рынков Goldman Sachs говорится, что для создания среднего класса, обеспечивающего стабильность любой рыночной экономики, страны БРИК (Бразилия, Россия, Индия и Китай) и страны Next 11 (Бангладеш, Египет, Индонезия, Иран, Мексика, Нигерия, Пакистан, Филиппины, Турция, Южная Корея и Вьетнам) должны добиться гендерного равенства. По мнению Goldman Sachs, средний класс формируют именно денежные расходы женщин на повышение благосостояния домохозяйства: питание, образование, медицинскую помощь, одежду, заботу о детях

12

ЮНИСЕФ, «Положение детей в мире».

13

Quentin Wodon and Benedicte De La Briere, Unrealized Potential: The High Cost of Gender Inequality in Earnings (Washington, DC: World Bank Group, Children’s Investment Fund Foundation, Global Partnership for Education, Canada, 2018).