Тосканская графиня. Дайна Джеффрис

кое-что. Кстати, ваш муж обещал мне бокал вина.

      София покачала головой:

      – Это он немного поторопился. Мы ждем в гости немецкого офицера.

      – Тогда мне лучше убраться куда подальше. – Максин направилась к двери. – Я правильно поняла, моя комната наверху?

      – Да, все наши спальни и ванные комнаты на втором этаже.

      Когда они вышли в вестибюль, глаза графини по-прежнему оставались безмятежными, но тут вдруг раздался громкий стук в дверь, а за ним откуда-то еще донесся возбужденный собачий лай.

      Максин поняла, что спасаться бегством уже поздно. Черт побери, или, как говаривала ее мать, mannaggia, что по-итальянски означало то же самое. Служанка уже успела открыть дверь и вводила какого-то мужчину. Он щелкнул каблуками кованых сапог и склонил перед дамами голову. София нахмурилась и бросила на Максин предостерегающий взгляд.

      – Господин Шмидт, – сказала она, – перед вами графиня де Корси, а это моя давнишняя подруга…

      – Массима, – вставила Максин, вспомнив свою легенду. – Приехала из Рима погостить.

      Она старалась держаться непринужденно, хотя сердце ее так и прыгало в груди.

      – Мы с графиней учились в одном классе, – добавила она. – Приятно познакомиться.

      Немец натянуто улыбнулся. Высокого роста, худой, слегка сутулый, с длинными, изящными пальцами, он был уже далеко не молод. Волосы начинали седеть, лицо выглядело смертельно усталым, словно целый мир всей своей тяжестью лежал у него на плечах.

      София сердечно улыбнулась немцу.

      – Простите великодушно, – сказала она, – моя подруга только что приехала и не успела переодеться к обеду.

      София повела их в большую гостиную. Шмидт шагал за ней, а следом плелась Максин. Четыре великолепных, от пола до потолка, окна этой комнаты, как и в маленькой гостиной Софии, выходили на Валь д’Орча, и панорамный вид из них при дневном свете казался еще более поразительным.

      – Знакомься, дорогой, – сказала София. – Это военный комендант Шмидт. Для нас большая честь принимать его в нашем доме.

      Лоренцо в этот момент как раз разливал напитки. Он развернулся кругом, затем спокойно закончил свое занятие, после чего направился навстречу гостю и поприветствовал его.

      – Я вижу здесь у вас фортепиано, – сказал Шмидт. – Надеюсь, вы позволите мне сыграть для вас что-нибудь.

      Лоренцо улыбнулся.

      – Само собой, – отозвался он, – доставьте нам удовольствие. А пока, может, немного вина? Или вы предпочитаете виски?

      Немец соизволил предпочесть виски, оглядел комнату и устроился наконец возле камина в коричневом кожаном кресле, беспокойно перебрасывая одну ногу через другую и обратно, а руки складывая на коленях. Эта его манера раздражала Максин. Шмидт производил впечатление кадрового военного, который скоро выйдет в отставку, и по всему было видно, что служить в Италии ему не очень нравится. Она с удивлением поймала себя на том, что ей даже немного жалко его, – конечно, и среди врагов могут найтись люди, которые предпочли бы сейчас оказаться где-нибудь в другом