Мой Допинг. Полина Ордо

сейчас не хватало всех тех объяснений Сергея. Когда он был рядом, страх не казался таким сильным.

      Женщина уже оказалась на чём-то отдалённо напоминающем «козла». Что-то очень похожее на знакомый всем спортивный снаряд, только здесь были подставки для рук и ног, а ещё металлические кольца.

      Я вглядывалась в красную маску, скрывающую не только лицо, но и эмоции. Сложно было понять, что испытывает человек, скрывающийся за ней.

      Только губы. Искусанные, кривившиеся от боли. Или… или это не боль? А что-то другое?

      Женщина лежала животом на «козле», а её ноги словно специально задрали выше. И теперь тонкая трость, напоминающая тонкую часть бамбука, игриво жалила обнажённые ступни.

      Во рту пересохло.

      Свист, звук удара и пронзительный женский крик.

      Я крепче вцепилась в фотоаппарат.

      Сейчас… Сейчас всё не так! Тогда, когда Таня была с той девушкой на помосте, она через боль доносила удовольствие. Это было видно, чувствовалось. А здесь…

      Только боль.

      И ничего больше.

      Случайно задела какого-то гостя, тот подхватил меня, чтобы я не упала. Видимо, мы создали столько шума, что когда я подняла голову, наткнулась на очень внимательный взгляд. Мужчина в чёрной маске внимательно рассматривал меня.

      Его левая рука цепко держала шею женщины, заставляя смотреть прямо в камеру. Правая с холодной яростью и злобой вцепилась в беззащитную женскую ступню. Пальцы ловко вырывали крики боли.

      Этот спектакль для меня.

      Внутри всё ухнуло.

      Смотря словно через толпу людей и эту странную парочку, я механически делала кадр за кадром.

      Что-то неуловимо изменилось. Слишком уж яростными стали женские крики, словно мужчина доставлял самую невыносимую боль.

      Я сменила место, уйдя в сторону. Я не хотела, чтобы они смотрели на меня.

      Странный щелчок. Сухой и хлёсткий.

      Трость уже лежала на столе, а мужчина надевал чёрные латексные перчатки.

      Непонимающе подняла взгляд и вновь наткнулась на пристальное внимание.

      Почему он так смотрит на меня?

      Даже фотоаппарат не может помочь мне скрыться и остаться безучастной. То, что он увидел в моих глазах, оказалось не тем, на что рассчитывал.

      Встав прямо между ног женщины, грубо вырвал стон одним касанием.

      Горячность фотоаппарата обжигала. Я безучастно наблюдала за тем, как его пальцы вторгаются в женскую плоть.

      В висках стучала кровь, дрожащие, холодные руки плохо меня слушались. Зубы сводило от женского крика.

      Господи, этот вечер никогда не кончится! Да будь оно всё проклято! Как же хочется грохнуть фотоаппаратом о землю и уйти.

      От одной мысли, что я могу стать такой же. Что я хочу стать такой, желание провалиться сквозь землю только усиливалось.

      Меня же никто не держит. Я могу уйти. Сделаю последние кадры и уйду.

      Больше ни Ирка, ни Сергей, кто бы то ни был не затащит меня в это проклятое, забытое богом место! Ни за что!

      Это не для меня!

      Не хочу!

      Женские