Некоторые подробности пикантны. Ирина Владимирова

быть и много золота.

      – А как же отчеты? Их ждут.

      – Если не найду клад в ближайшее время, останусь здесь ещё. А отчеты и ещё кое-что вывезешь ты. Доберёшься с британцами до Европы, а там от них отстанешь, – и домой.

      А неделю спустя, исследуя пещеру, они наткнулись на золотую жилу.

      Эту находку Альберт Мюллер счёл главным делом своей жизни.

      Рудольф Палленхаузен пришел в восторг, посчитав находку источником собственного обогащения. Не сейчас. Позже. Когда служебное задание будет окончено.

      Местный бурят-проводник Доржо, приведший европейцев в пещеру, явно был недоволен. Он что-то говорил Палленхаузену на своём кошачье-птичьем языке, поводил руками.

      Как показалось Мюллеру, проводник нахмурился, а руки его с татуировками превратились в змей, которые не шипели, но угрожающе покачивали головами и двигались в сторону европейцев. Альберт потряс головой, видение ушло.

      «Надо же! Какая иллюзия! И глаза у этого туземца как у змеи,» – подумал он, – «странный у Рудольфа проводник! Что их связывает?»

      На этот вопрос ответ так и не нашелся.

      – Что он говорит? – Спросил Мюллер.

      – Ерунда! Решил, что это пещера умерших и отсюда ничего нельзя брать. Нельзя никому рассказывать о ней. Он так всегда говорит. Я не вижу никаких указаний, что это так!

      – Что ты имеешь в виду?

      – Надписи, изображения… Ничего такого.

      – А змеи здесь при чём?

      – Ты видел змей? – Палленхаузен напрягся.

      – Нет, не видел. Привиделось.

      – Очень давно во славу змеям делались жертвоприношения, в Берти числе и человеческие. Считалось, что в змей перевоплощаются боги. И их надо задобрить.

      Жила нанесена на карту. Карта аккуратно уложена в планшет. Найдены три самородка и взяты с собой. Мюллер и Палленхаузен находились в эйфории. Доржо предложил отвести их к месту погребения какого-то местного старика, которое должно произойти в этот день.

      – Думаю, надо пойти. У буддистов сейчас особые дни. В буддистский храм на днях снизошел их живой бог. Но умер. Все знаковые события: рождение, заключение брака, погребение, будут проводиться по древним ритуалам.

      – Откуда Доржо знает?

      – Он там был, в храме и всё видел собственными глазами и слышал собственными ушами. По крайней мере, он так говорит!

      Они пришли на нужное место раньше, затаились в расселине. Оттуда два европейца и проводник наблюдали за происходящим.

      Сначала пришли какие-то люди. Верхняя одежда, походившая на халаты, была не нова. Но ткани, из которых она сшита, добротная, и это видно издали. Люди принесли нечто, завернутое в мешковину, и это нечто поместили наверху небольшой плоской скалы. На мешковине нанесены какие-то полоски, некоторые длиннее, некоторые короче. Похожие полосы были вытатуированы на щеках их проводника.

      – Санскрит! – Прошептал Рудольф.

      У Мюллера сложилось мнение, что его друг смог прочесть надписи.

      Бурят-проводник Доржо тихо бормотал. То ли молитва, то ли заклинание.

      – Это тело умершего, там