Одно правило. Элис Райт

что моя броня стала непробиваемой.

      – Ох, – выдохнула я, пытаясь совладать с бешеным пульсом, – так скоро?

      – Да, дочь. Мы и так долго ждали. Пора. Мы тебя не трогали в Италии, но это видео снова гуляет по сети, а мы с твоим отцом подчищаем за ними и, видимо, они не понимают, когда с ними по-хорошему. Значит, будем по-плохому.

      Сглотнув ком в горле, прислонилась затылком к спинке сиденья и почувствовала липкий и холодный пот на задней поверхности шеи.

      – Хорошо. Деваться мне всё равно некуда.

      Слова дались мне с трудом. Воспоминания всколыхнулись и разбередили старые раны, что захотелось сжаться, спрятаться, испариться и исчезнуть. Я думала, что стала сильнее, однако похоже я ошибалась. Во всяком случае совсем не просто взять под контроль учащённое серебрение в ожидании неминуемого, а именно – встречи лицом к лицу с тем, кто из раза в раз пытается разрушить мою жизнь. Если при недавней встрече с Натаном мне в первую очередь вспомнилась моя собственная месть и кайф от ощущения завершённости, то в ситуации с видео, сразу ощущала свою беспомощность перед низменными и непонятными мотивами Чака. Я была такой незащищенной тогда, в восемнадцать, и не знала, что нас снимают и ничего не могла с этим сделать и как-то остановить. Я была не виновата. Не любила чувствовать себя жертвой обстоятельств, но в какой-то степени ею и была. Именно это ощущение – власти другого человека над тобой и твоей жизнью меня и выводило из равновесия, которое я, казалось, сумела обрести.

      – Дочь, мы с папой будем рядом от самого начала и до конца. Мы никогда, слышишь, никогда не отвернемся от тебя! Но без твоего присутствия этот процесс будет бессмысленным. Ты – главная пострадавшая сторона. Твою жизнь этот… нехороший человек разрушил однажды и пытается сделать это опять. Твоя репутация пострадала. А если они опять сотворят это с какой-нибудь невинной девушкой?! Понимаешь, что в твоих силах противостоять этому и предотвратить новые случаи унижений, травли и сломанных жизней? – уверенным тоном мама пыталась подбодрить меня и вселить надежду на позитивный исход данного дела.

      Это я понимала, как и то, что существовало ещё несколько вариантов развития событий с учётом власти отца Чака в Портленде. Он ведь крупный бизнесмен со связями. Правда и моя семья имела вес в городе. Отец адвокат, мама старший партнёр в юридической фирме. Всё возможно, правда ведь?

      – Да, мам, я понимаю. Просто… Это всё так сложно и противно. Вновь вернуться, увидеть всех… Я не смогу жить в доме, – произнесла я, стараясь найти нужные слова и донести свою мысль, не обидев маму.

      До сих пор помню, как пряталась в своей комнате, не высовывая нос и боясь осознать жестокость это мира в полном масштабе.

      – Но… Как же так?! Где ты будешь жить, дочь? – срывающимся голосом поинтересовалась мама. Я буквально слышала боль в её голосе.

      – В гостинице. Мам, дело не в тебе и не в папе. Дело во мне и моих тараканах, – спешно