Осколки памяти. Александр Петрович Игумнов

кабину влетел Миша Ларин и возбуждённо затараторил вслух:

      – «Духов» полно, нас прижали к земле, голову не дают поднять, гады. Лейтенант приказал подавить пулемёт и расстрелять караван. Я не взял рацию, бегу обратно. Всё.

      – Передай Кудрину: мы взлетаем через десять минут, о дальнейших действиях договоримся по рации. А ты смотри, головой за связь отвечаешь, умри, но рацию сбереги, иначе, труба дело.

      – Всё ясно, командир.

      Штурман дружески подмигнул сконфуженному радисту. Юрий помог надеть ему ремни рации на плечи, шлепнул Ларина по спине:

      – Помни, раззява, что командир тебе сказал.

      По переговорному устройству раздался спокойный голос «Начпо»:

      – Штурман, займись расчётами, будем взлетать без включённых фар. Рассчитай время прохода по ущелью и точку набора высоты.

      – Понял, командир. Смотри, 261-й атакует!

      – Вижу, позови сержанта Дектярева.

      Кузнецов высунулся из кабины и прокричал в ухо подбежавшему командиру группы прикрытия вертолёта:

      – Мы взлетаем. Забирай своих и к лейтенанту, передай – после набора высоты выйдем на связь. Всё, выполняй!

      К Дектяреву подбежали трое десантников, и вся четвёрка бросилась к каравану. Кузнецов нажал на кнопку «Радио»:

      – 347-й, произвожу взлёт! 348-й, взлёт одна минута, скорость 120, смотри маяк. Набор в квадрате 40. 261-й, вам выход в квадрат 40. Набор высоты после выхода из ущелья.

      Уверенным движением «Начпо» отдал ручку управления от себя, открыв блистер, бросил взгляд в кромешную темноту. Вся эта масса каменистых нагромождений просматривалась тёмным сплошным пятном по границе ущелья, будто какое-то чудовище сжимало и раздвигало свои огромные ручищи, пытаясь сомкнуться и раздавить вертушку, осмелившуюся нарушить покой гор. Наконец чудовище как бы нехотя разжало ладони, выпуская пленников на волю. Кончилось ущелье, полегчало на сердце.

      – Командир, вошли в квадрат 40, – доложил штурман.

      – 347-й, квадрат 40, набор 1200. 348-й, дистанция три, набор и выход на базу самостоятельно. 261-й, наблюдаете проблесковый?

      – 261-й, наблюдаю южнее 2–3.

      – Следуйте на точку самостоятельно. Я – 347-й! Волга! Как слышно? Приём.

      В наушниках затрещало, откуда-то издалека прорезался голос лейтенанта Кудрина:

      – Я – Волга, слышу вас хорошо, докладываю обстановку: караван взят, тьма оружия, бросить не могу, остаюсь до утра. Как поняли, командир?

      – Вас понял, решение правильное. Слушай внимательно: сигналы ракетами, как договаривались на базе, рабочая частота прежняя. Над вами постоянно будут дежурить вертолёты, указывай место удара. Много осталось недобитых?

      – Пока не знаю, но постреливают.

      – Как потери?

      – Двоих насмерть, пятеро раненых.

      – Держись, мы скоро вернёмся. Ни пуха, ни пера тебе, Олег.

      – К чёрту! Вам счастливо добраться…

* * *

      После посадки на аэродроме подполковника Кузнецова пригласил командир полка подполковник Томарев. Лицо командира выглядело