Один оборот. Олег Аникиенко

будут сидеть, согреваясь вином, и смотреть, как светлеет за окном пейзаж окраины. Свет с улицы скользит по крышкам бачков, ложась на ее полные руки. Он чувствует в темноте ее улыбку.

      – Ты далек, как звезда,

      и пути к тебе нет…

      Женщина тихо поет… Ее зовут Тоня. Что он изучает?

      – Разное. Экономику, управление…

      – Подписывать будешь…

      – Распределять. Руководить…

      – Зачем?

      – Для порядка. И – жить…

      – Как все?

      – Почти. Имею ввиду – разумно. Устроившись…

      – Мы тоже читаем с дочкой… Книжки разные… Ты петь любишь?

      – Что? – он вертит стаканом. – Есть правила. Верх – низ. Лево – право. В жизни – много случайного, ненужного…

      – Смотри! Оп! – под ее руками раскрывается цветок из нарезанной колбасы и горошка. Глаза ее искрятся.

      – И вино тебя не греет

      В час дурного настроенья… Ха-ха-ха…

      Все так и будет. И он попросит ее рассказать о себе, хотя знает: избушка на конце пустыря, муж – алкоголик сбежал в трудное время, школьница – дочь возится у печи, ожидая мать… Жить, кормить… В этом – жизнь?

      – А еще я люблю стирать, – скажет Антонина. – Ничего, что я про свое?

      Я бы тебя с одним чемоданом приняла…

      Они сидят так близко… Его слегка разморило, хотя он старается не пролить на стол. Бутылка опустела, и они еще ждут чего-то.

      – Жизнь одна… – упрямо твердит он. – Среда, обыденность – затягивают…

      – Среда? – Женщина вздыхает и начинает укладывать остатки ужина в сумку. А потом они выйдут в ночь, в пугающий сон пустыря. Узкая тропинка в снегу приведет его к увязшей в сугробах избе. Здесь все в снегу, видны лишь колья заборов. Пронизывающий ветер выветрит тепло их встречи. Они обнимутся. Он стоит на ветру, чувствуя, как отогреваются пальцы под воротником ее пальто. Она скажет… Что она скажет?

      – Не обижайся… – скажет она. – Нельзя сейчас. Придешь? – Ладно, – скажет он. И оба поймут, что не знают, нужно ли ему идти к ней. – Ты сильный… – Но не мой.

      Ветер выбьет на обратном пути слезы и негде их будет высушить. И никто не объяснит, почему у них не сложилось.

      – Эй, – слышит он голос. – Что с тобой?

      Гость вздрагивает. И тотчас вся нарисованная картинка пронеслась назад, оставляя привкус горечи. Он решительно направляется к выходу, знаком показывая женщине, что сожалеет. Он не сойдет на остановке, где нет жизни, а лишь вечные тяготы и путь в никуда. И поезд, на котором он еще несется в ночи, – не оборвет его сердце уходящими вдаль огнями.

      Бродяга и правитель

      Он доехал на свой участок к вечеру и успел до темноты нарубить дров. Ему хотелось посидеть у костра, послушать потрескивание сучьев, спечь картошки, как в детстве. Здесь он проведет зиму, а весной, с теплом, переберется опять в гараж.