Кровавая Мэри. Василиса Прекрасная

я прищурилась.

      – Ничего, – возмутилась она.

      – Рассказывай эти сказки своим бедным мужьям, – прошипела ей в ярости. – Какого чёрта ты натворила?

      – Сделала глупость. Но я же не знала! Сама должна понимать, что это просто случайность, – наконец, призналась женщина. – И не надо было приезжать к тебе. Но мне казалось, прошёл уже нормальный срок! Шесть месяцев!

      – И тем не менее, по своей воле или нет, но ты втянула меня в это, – скривила губы. – И ты знаешь, как я поступлю…

      – Повзрослей, Мэри! Хватит уже лелеять старые обиды! Столько лет прошло.

      – Ты прекрасно знаешь моё отношение, так что не удивляйся последствиям. Ты всё время сравниваешь меня по себе. Это и есть твоя ошибка. Но не все такие алчные стервы как ты, Долорес.

      – Долорес? – удивился Данталиан, неведомо откуда объявляясь у нашего столика.

      Перевела на него недовольный взгляд.

      – Тебя не приглашали. Это конфиденциальный разговор.

      – Марисоль! – в ужасе вскричала мачеха. – Не говори так!

      – Да, Марисоль, – усмехнулся мужчина. – Послушай Терезу-Долорес. Ведьмы должны уважать нас. Именно мы источник вашей силы. Она пришла из нашего и параллельного нашему миров.

      – Уважать? – я заливисто рассмеялась, вставая с места. – Ещё скажи бояться.

      – И бояться тоже, – подтвердил Дантэ, полностью игнорируя иронию в моих словах.

      – Боится тот, кому есть что терять. А мне нечего. Так скажи же мне… Данталиан-каратель, высший демон четвёртой демонархии, я говорю правду?

      – Правду, – без труда подтвердил он.

      – И что же ты мне сделаешь? Покараешь за неуважение, проявленное к великому и ужасному тебе?

      – Марисоль! – вскричала Долорес, вскакивая со своего места. – Что ты творишь?

      – Тебе ли говорить, – повернулся к ней Дантэ. – Сидеть.

      Мачеха послушно села и слегка присмирела, а я с восхищением присвистнула. Мне бы так! Но восхищение тут же сошло на нет под насмешливым, почти издевательским взглядом демона, словно прочитавшего мои мысли.

      – Я не при делах в ваших спорах, – снизошла я до пояснения. – Мне нет дела до этой женщины. Чтобы она не сделала вам и чтобы не заслужила в качестве наказания, мне всё равно. Мне ничего неизвестно и вмешиваться мне ни к чему. Оставьте меня в покое.

      Высказавшись, развернулась и пошла на выход. Но успела только выйти из двери, как оказалась где-то в другом месте, а передо мной стоял Данталиан.

      – От меня ещё никто не уходил без разрешения, Марисоль.

      – Чудесно, – я коротко рассмеялась, осматриваясь.

      Мы явно в другом городе. Одна из стен оказалась панорамным окном, выходящим на улицы большого города. Нью-Йорк? Не было печали, так черти накачали. Хотя бы то же побережье.

      Мебели тут хватало. Да и обстановка очень дорогая. Один камин чего стоит. Эдакая холостяцкая берлога в пентхаусе. Выбрала шикарное кресло из натуральной кожи и демонстративно села в него, скрещивая руки на груди.

      – Кто такая Долорес? И почему