Отчим моей подруги. Милана Стоун

Севастьянова.

      – Деда! – надрываю своё бедное горлышко. – Где. Моя. Юбка?!

      Дура! Нельзя было ее оставлять на видном месте, теперь она скорей всего отправилась на помойку.

      Это была одна из не многих вещей отданных мне Леркой, которая была в пору!

      Не то чтобы мы были супернищими, и мне не было что надеть, просто мой дедушка тщательно следил, в чем я выхожу из дома. Нет, он маньячил этим!

      И упаси Боже, если, по его мнению, это развратная вещь, за такое мог и ремня всыпать.

      Хотя было это в последний раз в классе восьмом, но моя страдальческая попа все ещё помнит!

      Поэтому все вещи, которые нравятся мне, я пытаюсь спрятать так, чтобы он не нашёл и не выбросил, ведь они стоят денег, которые я тяжко зарабатывала!

      Подумав о работе, настроение упало вниз, ведь с последней меня выперли, даже не заплатив!

      Вот так оно бывает, когда устраиваешься на работу неофициально, но в другие места без образования и опыта не берут, поэтому приходилось впахивать на одного похотливого частника, который любит распускать свои грязные культяпки.

      Ничего! Зато, какой опыт! Ага… в мытье посуды, и умение стукнуть между ног.

      Как же я люблю себя успокаивать, что все замечательно, порой, начинает казаться, что так оно и есть. Но на самом деле мы с моим любимым дедом в полнейшей заднице.

      Раньше мы жили на его военную пенсию, и ещё он работал начальником охраны в одной крупной компании, но полгода назад у него случился инсульт, и мы приняли решение, что ему стоит сидеть дома.

      С криками, скандалами, но все же я смогла его убедить. Только его пенсии не хватало, приходилось ужиматься, а потом я пошла искать работу.

      Платили немного, но это хоть что-то, а вот сейчас… где брать деньги?

      Мне ещё вселенски повезло, что Ирина Григорьевна платила за мою учебу, за что я была ей безгранично благодарна. Она заикалась о том, что они с моей мамой были подругами, и она ей пообещала за мной приглядывать. Что она и делала, однако, как по мне, то так себе причина, чтобы вешать на свою шею чужого ребёнка из-за обещания, данного почти двадцать лет назад. Странная женщина, всегда ею была… почти святая!

      – Какая юбка? – в проеме появляется дедушка, смотря на меня гневно, нахмурив густые седые брови.

      Да. Это он ее взял и выкинул. Сомнений нуль.

      – Она была здесь, а сейчас ее нет. Магия? – скрещиваю руки, говорю обиженно. – И она не моя, – нагло вру, без каких-либо стеснений.

      – Не дури, я старый, но не тупой, – чего и стоило ожидать. – Твоя мама тоже ходила в таких, – вижу, как в момент его тяжелый взгляд сначала теплеет, а после наливается горечью. – И что из этого вышло? – чуть хрипло, опуская глаза в низ.

      Мама умерла. Покончила жизнь самоубийством, потому что мой отец не поверил ей, что ребёнок от него. Бросил.

      Это все, что мне было известно, я услышала это лично от него, когда лет пять назад поимела наглость найти этого подонка и получить свои ответы. Выгнал прочь.

      Я не знала свою маму, но по рассказам Ирины Григорьевны,