Соблазненная. Ольга Герр

таких, как я, двигалось прямо на меня. Его шаги отдавались болью в моем теле. Охотник поставил ногу, а мне под кожу словно вогнали ржавый гвоздь. И чем ближе он был, тем сильнее я страдала.

      В тот момент, когда мужчина пересек порог замка, боль стала невыносимой. Она заслонила собой весь мир. Ничего не осталось, кроме нее. Тогда свет померк, и я с облегчением рухнула в темноту.

      Глава 8

      Я очнулась на диване в гостиной. Первое, что услышала – потрескивание дров в камине. Затем голоса. Один принадлежал отцу, второй был мне незнаком.

      Охотник! Вспомнила, и тело тут же отозвалось адской болью. Я бы предпочла снова отключиться, но желанное забытье не приходило.

      Я решила не торопиться с возвращением. Лучше полежу тихонько, послушаю, что говорят.

      – Я рад приветствовать тебя в своем доме, Хастад, – произнес хозяин острова.

      В ответ раздался смешок. Явная ложь показалась охотнику забавной. Он отлично понимал, что никто ему здесь не рад.

      – Прошу простить мою старшую дочь, – продолжил, между тем, отец. – Она перенервничала перед встречей с женихом.

      И снова ложь. Все в этой комнате осознавали, что причина моего обморока в самом женихе. Я просто физически не могу находиться с ним рядом. Должно быть, метки ни раз спасали ведьм, предупреждая их о близкой угрозе. Но в моем случае метка превратилась в пытку.

      Охотник прекрасно знал, как я страдаю, и даже не предложил перейти в другую комнату. Нет, он стоял в шаге от дивана, где я лежала. Я кожей ощущала его тень, падающую на меня. Словно грозовая туча она нависла надо мной и вот-вот грозила поразить молнией. А я такая хрупкая и беззащитная сжималась в трепещущий комок, молясь про себя, чтобы молния ударила мимо. Точнее это Еленика – хрупкая и беззащитная, а Елена умеет за себя постоять и обязательно это сделает. Вот только боль немного утихнет…

      Когда заговорил охотник, его голос прошел сквозь меня подобно разряду в тысячу вольт. Не знаю, как я в ту же секунду не превратилась в пепел.

      – Как насчет младшей? – спросил мужчина глубоким с хрипотцой голосом. – Она тоже с отметиной?

      Услышав шипение Дайре, я поняла, что она в комнате. Я подглядела из-под опущенных ресниц и увидела, как мужчина схватил девочку за подбородок и рассматривает. Она дергала головой, но он держал крепко.

      – Прошу вас, – отец потянулся к младшей дочери. – Она еще ребенок. И она чиста. Клянусь!

      – Я сам вижу, – охотник оттолкнул девочку и вытер пальцы о бриджи.

      Дайре в ответ показала ему язык и скорчила рожицу.

      – Совсем дикая, – произнес мужчина. – Хорошо за палец не тяпнула.

      – Она выросла вдали от двора, – пытался оправдаться отец.

      – Это не значит, что этикет не для нее.

      В эту самую секунду я возненавидела охотника. Я не испытывала к нему ненависти, когда узнала, что он мой враг и что он станет моим мужем. И когда собственное тело взбунтовалось против меня из-за него. Но сейчас он обидел Дайре, и что-то темное поднялось