Горный мастер. Павел Бажов

и топор, видать, в руках бывал. Не посмели ведь войти-то. Пошумели-пошумели, убрались да еще сами же про это рассказали. Парней и стали дразнить, что они трое от одной девки убежали. Им это не полюбилось, конечно, они и сплели, будто Катя не одна была, а за ней мертвяк стоял.

      – Да такой страшный, что заневолю убежишь.

      Парням поверили – не поверили, а по народу с той поры пошло:

      – Нечисто в этом доме. Недаром она одна-одинешенька живет.

      До Кати это донеслось, да она печалиться не стала. Еще подумала: «Пущай плетут. Мне так-то и лучше, если побаиваться станут. Другой раз, глядишь, не полезут».

      Соседи и на то дивятся, что Катя за станком сидит. На смех ее подняли:

      – За мужичье ремесло принялась! Что у нее выйдет!

      Это Кате солонее пришлось. Она и сама подумывала: «Выйдет ли у меня у одной-то?» Ну, все ж таки с собой совладала: «Базарский товар! Много ли надо? Лишь бы гладко было… Неуж и того не осилю?»

      Распилила Катя камешок. Видит – узор на редкость пришелся, и как намечено, в котором месте поперек отпилить. Подивилась Катя, как ловко все пришлось. Поделила по-готовому, обтачивать стала. Дело не особо хитрое, а без привычки тоже не сделаешь. Помаялась сперва, потом научилась. Хоть куда бляшки вышли, а потери и вовсе нет. Только то и в брос, что на сточку пришлось.

      Наделала Катя бляшек, еще раз подивилась, какой выходной камешок оказался, и стала смекать, куда сбыть поделку. Прокопьич такую мелочь в город, случалось, возил и там все в одну лавку сдавал. Катя много раз про эту лавку слыхала. Вот она и придумала сходить в город.

      Затворила избушку и пошла пешочком. В Полевой и не заметили, что она в город убралась. Узнала Катя, где тот хозяин, который у Прокопьича поделку принимал, и заявилась прямо в лавку. Глядит – полно тут всякого камня, а малахитовых бляшек целый шкап за стеклом. Народу в лавке много. Кто покупает, кто поделку сдает. Хозяин строгий да важный такой.

      Катя сперва и подступить боялась, потом насмелилась и спрашивает:

      – Не надо ли малахитовых бляшек?

      Хозяин пальцем на шкап указал:

      – Не видишь, сколь у меня добра этого?

      Мастера, которые работу сдавали, припевают ему:

      – Много ноне на эту поделку мастеров развелось. Только камень переводят. Того не понимают, что для бляшки узор хороший требуется.

      Один-то мастер из полевских. Он и говорит хозяину потихоньку:

      – Недоумок эта девка. Видели ее соседи за станком-то. Вот, поди, настряпала.

      Хозяин тогда и говорит:

      – Ну-ко, покажи, с чем пришла?

      Катя и подала ему бляшку. Поглядел хозяин, потом на Катю уставился и говорит:

      – У кого украла?

      Кате, конечно, это обидно показалось. По-другому она заговорила:

      – Какое твое право, не знаючи человека, эдак про него говорить? Гляди вот, если не слепой! У кого можно столько бляшек на один узор украсть? Ну-ко, скажи! – и высыпала на прилавок всю свою поделку.

      Хозяин и мастера видят – верно, на один узор. И узор редкостный. Будто из середины-то дерево выступает, а