Все твои совершенства. Колин Гувер

случае, если результат будет иным.

      Пока результат неизменен.

      «Как жаль, детка, – пишет мне в ответ сестра. – Ты занята? У меня новость».

      Я выезжаю с подъездной дорожки, переключаю телефон на Bluetooth и звоню ей. Она отвечает в середине первого гудка. Вместо приветствия она говорит:

      – Я знаю, что ты не хочешь говорить о себе, так что давай поговорим обо мне.

      Я рада, что она меня понимает.

      – Так что за новость?

      – Он получил эту работу.

      Я сжимаю руль и стараюсь, чтобы в моем голосе звучало воодушевление.

      – Что ты говоришь! Ава, вот здорово!

      Она вздыхает и явно старается, чтобы в ее голосе звучала грусть:

      – Мы уезжаем через две недели.

      Я чувствую, как на глаза наворачиваются слезы, но на сегодня уже достаточно выплакалась. Я искренне рада за нее. Но Ава – моя единственная сестра, и теперь она уезжает на другой конец света. Ее муж Рид родом из Франции, из огромной семьи, и еще до того, как они поженились, Ава говорила, что рано или поздно они переедут в Европу. Ей всегда ужасно этого хотелось, поэтому я знаю, что она сдерживает свой восторг из чувства такта: мне-то грустно оттого, что она уезжает так далеко. Я знала, что Рид в прошлом месяце откликнулся на несколько вакансий, но где-то в глубине души эгоистично надеялась, что его никуда не пригласят.

      – Вы переезжаете в Монако?

      – Нет, Рид будет работать в «Империи». Это в другой стране, но до Монако всего час езды. Европа такая крошечная, даже странно. Здесь после часа езды доедешь в лучшем случае до Нью-Йорка. А в Европе за час оказываешься в стране, где говорят на другом языке.

      Я даже не знаю, где находится «Империя», но для Авы это явно звучит лучше, чем Коннектикут.

      – Ты уже сказала маме?

      – Нет, – говорит она. – Представляю, какой она устроит спектакль, поэтому решила сказать ей об этом лично. Как раз еду к ней.

      – Ну, удачи тебе.

      – Спасибо, – говорит она. – Я позвоню тебе и сообщу, рвет ли она на себе волосы. Увидимся завтра за обедом?

      – Да, я приду. И у нее будет целый день, чтобы успокоиться.

      Мы заканчиваем разговор. Я застреваю на красном светофоре на пустой улице.

      В буквальном и переносном смысле.

* * *

      Мой отец умер, когда мне было всего четырнадцать. Вскоре мама снова вышла замуж. Меня это не удивило. И даже не расстроило. Отношения между родителями всегда оставляли желать лучшего. Нет, наверное, вначале у них все было хорошо, но к тому времени, когда я достаточно повзрослела, чтобы понимать, что такое любовь, я уже видела, что между ними ее нет.

      Думаю, что оба раза мама выходила замуж не по любви. От спутника жизни ей всегда требовались в первую очередь деньги. Отчим покорил ее не столько своими личными достоинствами, сколько пляжным домиком на Кейп-Коде.

      Вопреки ее гардеробу и манере поведения мама не из богатых. Она выросла в Вермонте, в довольно стесненных условиях – вторая по возрасту из семи детей. За отца она вышла замуж, когда он был умеренно