Вилла «Белый конь». Агата Кристи

сопровождали сцену ободряющими восклицаниями и мяуканьем:

      – Молодец! Так ее, Лу!

      Хозяин, тощий паренек с бакенбардами, которого я принял за Луиджи, вмешался – говор у него был как у истого уроженца квартала лондонской бедноты.

      – Ну-ка, довольно вам, хватит. Сейчас вся округа сбежится. Не хватает мне фараонов. Перестаньте, вам говорят!

      Но блондинка вцепилась рыжей в волосы, завопив при этом:

      – Дрянь, отбиваешь у меня парня!

      – Сама дрянь!

      Хозяин и смущенные кавалеры разняли девиц. У блондинки в руках остались рыжие пряди. Она злорадно помахала ими, а потом швырнула на пол.

      Входная дверь отворилась, и на пороге кафе появился представитель власти в синей форме.

      – Что здесь происходит? – грозно спросил он.

      Кафе встретило общего врага единым фронтом.

      – Просто веселимся, – сказал один из молодых людей.

      – Только и всего, – добавил хозяин. – Дружеские забавы.

      Он незаметно затолкал ногой клочья волос под соседний столик. Противницы улыбались друг другу с притворной нежностью.

      Полисмен недоверчиво оглядел кафе.

      – Мы как раз уходим, – сказала блондинка сладким голоском. – Идем, Даг.

      По случайному совпадению еще несколько человек собрались уходить. Страж порядка мрачно взирал на них. Этот взгляд ясно говорил: на сей раз им, так и быть, сойдет с рук, но он всех возьмет на заметку. И полисмен с достоинством удалился.

      Кавалер рыжей уплатил по счету.

      – Как вы, ничего? – спросил хозяин у пострадавшей, которая повязывала голову шарфом. – Лу вас крепко угостила – вон сколько волос выдрала.

      – А я и боли-то никакой не почувствовала, – беззаботно отозвалась девица. Она улыбнулась ему: – Уж вы нас простите за скандал, Луиджи.

      Компания ушла. Кафе почти совсем опустело. Я поискал в карманах мелочь.

      – Все равно она молодчина, – одобрительно сказал хозяин, когда дверь закрылась, и, взяв щетку, замел рыжие волосы в угол.

      – Да, боль, должно быть, адская, – ответил я.

      – Я бы на ее месте не вытерпел, взвыл, – согласился хозяин. – Но Томми молодчина!

      – Вы хорошо ее знаете?

      – Да, она чуть ли не каждый вечер здесь. Такертон ее фамилия, Томазина Такертон. А здесь ее Томми Такер зовут. Денег у нее до черта. Отец оставляет ей все наследство, и что же она, думаете, делает? Переезжает в Челси, снимает какую-то конуру около Уондсворт-Бридж и болтается со всякими бездельниками. Одного не могу понять: почти вся эта шайка – люди с деньгами. Все на свете им по карману, могут поселиться хоть в отеле «Ритц». Да только, видно, такое вот житье им больше по нраву. Чего не пойму, того не пойму.

      – А вы бы что делали на их месте?

      – Ну я-то знаю, как денежками распоряжаться, – отвечал хозяин. – А пока что время закрывать бар.

      Уже на выходе я спросил, из-за чего произошла ссора.

      – Да Томми отбивает у той девчонки дружка.