Живые консоли. Олег Никитин

У тебя еще остались деньги на выпивку, ты помнишь?

      – Помню, – кисло кивнул тот и оглянулся на металлического монстра.

      Ноги Васила передвигались с такой неохотой, что девочка стала подозревать неполадки в его программном обеспечении.

      – Извини, мне моя программа сказал, что память перегружена, – пробормотал Васил. – Надо же, так совпало – одновременно сигналы и от пищевода, и от мочевого пузыря. Да еще узел какой-то слишком детализированный!

      – Что ты хотел – фирма-то солидная, даже я про нее слышала. Ладно, давай переждем. Ты назвал свою программу Глюком? – Парень кивнул, не открывая глаз. – Что за нелепое прозвище! Она что, все время зависает?

      Васил не ответил, замерев с открытыми глазами, отражавшими пустоту.

      Вероника даже удивилась собственному благодушию. Похоже, все ее печали каким-то чудесным образом перекочевали в гнусную биомассу, наполнив тело девочки легкостью и ощущением безупречности и чистоты его связи с Кассием. У того, к частью, хватало мощности, чтобы питать ее желудок и облегчать мочевой пузырь одновременно, причем так, чтобы ни на секунду не прервался обмен текущими данными с узлом. Вероника потрогала изящно обмотанный вокруг талии обрубок мочевыводящего катетера (просто образ реальной трубки), модно замаскированного под упругий поясок легких шорт. В последнюю неделю некоторые, правда, предпочитают вольно пускать катетер по оборкам трусиков, но Вероника пока не была готова к такому радикальному изменению своего сетевого имиджа.

      Ей быстро надоело стоять в сером тамбуре (из лабиринта вел только один выход с нарисованными на полу жирными следами траков и шин, залитыми маслом), и она дернула окаменевший образ парня за рукав. Пальцы наткнулись на воздух – перед ней по-прежнему возвышалась бесплотная объемная картинка.

      Она уже собралась отправиться дальше в одиночестве, как вдруг фигура ожила и задвигала конечностями, проверяя целостность образа.

      – Уф! – воскликнул Вероникин спутник и подхватил ее под руку, чуть не загнав в маслянистую лужу. – Я уж думал, что ты уйдешь, не дождавшись меня. Кретин Глюк принудительно оборвал контакт с Сетью: прямая кишка, видите ли, у меня переполнилась!

      – Что, перетрусил на полигоне? – усмехнулась Вероника.

      – Еще чего, – обиделся Васил. – Я и не в таких переделках бывал!

      Массивная дверь в несколько метров высотой, зачем-то измятая таким образом, будто тяжелый танк долго садил в нее пустыми болванками, поднялась вверх и выпустила обоих гостей полигона на обширную территорию бара. Сюда могли попасть только тее, кто покидал лабиринт. Бар был сконструирован аналогично ангару, но из элементов типа «подбитый танк», «горящий истребитель», «прожженная кислотой подлодка» и так далее. Из бутафорских баков для архаичного «жидкого топлива» струилась бодрящая влага. Она эстетично рассеивалась в пыль в микроне от металлического пола, отчего повсюду сверкали микроскопические радуги.

      – Неплохо, верно? – спросил высокий и крепкий