Северный мир. Млада. Татьяна Волхова

продолжала лежать за печкой не шевелясь, и лишь через некоторое время колдунья разрешила мне выйти.

      – Что смотришь на меня? ― спросила она, увидев мои глаза, полные вопросов. ― Это там, в селении, все гордые да властные, а ко мне приходят, так сразу плачут.

      – Зять Тимиры хочет уйти от её дочери? ― спросила я.

      Колдунья неожиданно подскочила ко мне и сказала, сверкая глазами:

      – Не вздумай никому об этом говорить, забудь всё, что сейчас слышала. А то нам обеим несдобровать. Особенно тебе, я-то уже старая, мне и уйти не страшно. А тебе ещё жить и жить. И жизнь у тебя ого-го какая длинная впереди!

      В глазах женщины появилось такое, что мне захотелось зажмуриться и убежать.

      – Не бойся, хватит у тебя сил, да и я, пока смогу, помогу, ― гораздо добрее сказала женщина. ― Пришло время тебе узнать правду о своём происхождении. Долго я думала, говорить тебе или нет. Да потом поздно будет. О другом думать будешь днём и ночью, ― она усмехнулась.

      Глава 3

      История колдуньи

      «Я родилась далеко от этих мест. Отца не помню, мы с мамой вдвоём жили. Её не любили на родной земле, ведьмой считали, как и меня сейчас. А матушка никому плохого не делала, наоборот, помогала и жизни спасала деткам малым: она малышей хорошо лечила, сразу их болезни видела. И не её вина, что такой родилась. Не простили ей люди превосходства и осудили.

      Однажды принесли к ней ребёночка, совсем кроху, горит весь. Матушка говорит:

      – Не жилец он, забирайте.

      А ей отвечают:

      – Не тебе, ведьма, судить, жилец он или нет. Твоё дело ― лечить. Да смотри: покинет нас, тебе самой не жить.

      А родители того младенца были из семьи старейшины, долго ребёночка ждали, все идолы дарами обложили, не приходило дитя к ним. А тут родился, да не жилец.

      Матушка сделала всё, чтобы вылечить малыша, но у неё не вышло.

      Впервые тогда видела я маму плачущей. Обняла меня и говорит:

      – Бежать нам с тобой надо, девочка, не пощадят нас. Времени до утра лишь осталось. А ребёночка этого я не спасу. Слишком много худого этот род сотворил, не дают им наследника.

      Собрали мы с ней всё необходимое и сбежали, пока не пришли утром ребёнка проведать. Мама что-то читала по дороге, чтобы следы спутать. Не догнали нас.

      Когда позади раздавался вой волков, я пугалась, жалась к ней, а она только дальше что-то бормотала.

      Скитались мы долго, пока на одной из ярмарок не встретили моего отчима. Он как матушку увидел, так и не отходил от неё, пока она не согласилась его женой стать. Привёз он нас в это селение. Нас с мамой сразу невзлюбили: чужие мы здесь, не похожие на других.

      Мой отчим маму в обиду не давал. Дом построил, огородил, всех молчать заставил, что женщину без рода взял, да ещё с ребёнком. Только всё расстраивался, что матушка больше родить не смогла. А она мне говорила, что если бы первыми мальчики у неё были, то тогда рожала бы каждый год. А как только девочку родила, вся сила женская и ушла.

      Жили мы спокойно несколько солнц, пока отчим не перешёл в царство Мары. Нестарый он ещё был, а ниточка