11 дней Ани. Надежда Александровна Доронина

Так вот Ясир подружился с Нассефом, когда тот еще не был главой фирмы. Они работали вместе. В конце 90х Нассеф стал руководителем, а Ясир занял высокий пост в его компании. Семья у нас к тому времени разрослась. Родилось еще два сына – двойняшки и дочь. Сейчас мне 48, а мужу 66.

      – И как же ты справлялась?

      – Да по-разному. Мне всегда попадались хорошие люди. Самое трудное время, как ни странно, началось здесь.

      Солнце скрылось за горизонтом. Работники принесли горячий кофейник и расставили на песке фонари с зажжёнными свечами.

      – Вроде все плохое осталось в Афганистане?

      – Там остался дом. Там до сих пор живут мои сестры. Братья уехали, один в Швецию, другой в Норвегию. Я стала женщиной, вошла в тот возраст, когда хочется внимания и любви. Несмотря ни на что я всегда поддерживала своего мужа, но когда ему исполнилось 40, в него вселился бес. Он стал гулять направо и налево. У него везде появились любовницы. Он может иметь других жен, помимо меня, я ему об этом говорила. Просила, умоляла меня отпустить. Но он сказал, что пока я не сдохну, буду его женой.

      – Ужас какой! Как же ты сейчас живешь?

      – Как в золотой клетке. Муж ежемесячно выплачивает мне определенную сумму, у меня безлимитная банковская карта, но я ни шага не могу сделать без его ведома. Он контролирует мои расходы, мой телефон, мой компьютер. Дети учатся в США, даже Илай он отпустил, это наша дочь, а меня не отпускает.

      – А как же ты здесь со мной?

      – Ну это настоящее везение! Мы приехали в Хургаду по делам. Он отправил меня купить подарок его новой любовнице. Так мы с тобой и познакомились. А ему я рассказала о чудесном спасении ее бриллиантов. Так что он тоже хочет тебя видеть. Но вчерашнее событие внесло коррективы и позволило нам провести день здесь, а завтра, если ты не будешь возражать, мы поедем ко мне.

      Ханифа с надеждой посмотрела на Анну. После услышанного не очень хотелось ехать знакомиться с этим Ясином, в мыслях она прозвала его Засиром, но во взгляде новой подруги читалась огромная просьба.

      – Конечно, я поеду! После твоего рассказа мне захотелось выпить!

      – Чай, кофе?

      – Нет, чего-нибудь алкогольного. Ты пьешь?

      – О, нет! Я никогда даже не пробовала. Начинать уже поздно.

      Она что-то сказала менявшей посуду девушке.

      – А его сослуживцы знают о том, как он к тебе относится?

      – Конечно, нет! Это страшное табу! Я не могу никому об этом рассказать. Все отвернутся от нашей семьи, от наших детей.

      – Когда мой муж сломал мне нос, я с ним сразу попрощалась. Не представляю, как бы я смогла жить с мужиком, поднявшим на меня руку и приводящим в дом всяких блядей. Да еще столько лет!

      – Пока дети были с нами, было проще. Особенно я грущу по дочери. В прошлом году она вышла замуж. Может быть скоро появятся внуки. Теперь болит не так остро, как раньше, но грустно.

      – А сыновья?

      – Старшему 33, двойняшкам 31.

      – Как моему старшему. А младшему 20. Хочешь, я