Приезжий. Петр Северцев

неисчислимые трудности живущим в них людям. Темные извилистые коридоры, рассчитанные на максимальное усложнение доступа внутрь, любовь к крутым, желательно железным, лестницам и всяческим неровностям пола – это лишь часть их достоинств. Почти все окна были темны, видно, местные жители никуда не торопились. По своему опыту знаю, что логикой в планировке такие здания не отличаются, и лучше звонить в первую попавшуюся квартиру в рассчете на «языка». На мой звонок из двери со стершейся цифрой 5 явилась личность с сильным и свежим запахом алкоголя. Личность довольно агрессивно поинтересовалась, какого х… мне надо. Я ответил, что квартира номер три. Выдав длинную руладу о всяких м…ках, которым не спится, личность показала пальцем в конец коридора и исчезла.

      Звонок на двери в конце коридора отсутствовал, как и номер. На мой стук долгое время никто не отзывался, потом наконец послышались шаркающие шаги, дверь заскрипела, открываясь. Из приоткрытой на цепочке двери на меня подозрительно смотрела сморщенная бабулька. Подбородок у бабульки зарос на удивление густым седым волосом.

      – Тябе чего? – неприветливо поинтересовалась она.

      – Мне Вика нужна, – я улыбнулся как можно обаятельнее.

      – А? – бабка, похоже, плохо слышала.

      – Вика Галаева здесь живет?! – почти прокричал я.

      Бабка явно услышала, но приветливее не стала.

      – Нету, съехала! – дверь все же не закрыла, старая любопытная урючина.

      – Давно съехала? – была надежда бабку разговорить.

      – Год уже. А чего тябе с нее надо? Ухажер что ли ейный?

      – Знакомый. Дело у меня к ней.

      – Нету. И где не знаю, – бабка почмокала губами, – у ей много было таких знакомых. Уехала в один день, и все. И вещи забрала. А на ее место я другую взяла.

      – А не слышали, может, она в другой город собралась? – про себя я молился, чтобы этого не произошло.

      Бабулька затрясла головой так, что я испугался, что она развалится:

      – Ага, ага, точно, собиралась. Так и сказала – уеду, говорит, из Тарасова, к родственникам.

      – А куда, не говорила? – почему-то сбываются самые плохие предчувствия.

      – Не, – глаза у бабульки блестели нездоровым блеском. Похоже, она представляла меня героем мексиканского сериала.

      – И не заходила больше? – безнадежно поинтересовался я.

      Бабка снова затрясла головой:

      – Не заходила.

      – Ну спасибо. Вот, передайте ей, если появится, – я дал ей свою карточку с именем и телефоном, – пусть позвонит.

      Бабулька схватила карточку так быстро, что меня одолели подозрения. Как бы не припрятала ее где-нибудь старая карга.

      – До свиданья.

      Бабкин платок без комментариев скрылся в квартире. Дверь захлопнулась. Коридор пришлось проходить почти наощупь.

      Вынырнув из 32-го дома в белесую муть, я облегченно вздохнул. Вообще-то мне нравятся старые дома, сам в таком живу, но этот какой-то уж совсем запущенный. Улицы пустели, поток спешащих занять трудовую вахту