Хакер хочет в Тамбов. Петр Северцев

осуществляешь ввод и хранение информации, Хакер, – укорил я себя. – Поучись у Приятеля».

      И правда, было чему поучиться.

      Господин Pentium-Pro, который сейчас сосредоточенно воспринимал мою речь, впитывая в себя каждое слово, словно примерный студент на лекции обожаемого профессора, был почти совершенным устройством.

      Не скрою, я уже привык себя чувствовать чем-то вроде придатка к своей персоналке.

      Но искренняя благодарность и дружеские чувства к Приятелю не давали развиться во мне комплексу неполноценности. Не такой я человек.

      Вот, к примеру, парадокс: если ты не можешь победить машину в шахматной, скажем, партии, не говоря уже про компьютерные игры, то всегда есть простой выход – разнести к чертовой матери системный блок какой-нибудь подвернувшейся под руку железякой.

      Или еще один: Приятель был изначально сконструирован, как и его многочисленные предки, – до пятого колена – по образу и подобию моему.

      А если конкретнее – по образу и подобию моего мозга.

      Только работал он, в отличие от нас, грешных, куда более эффективно, и хранил в своей башке такое количество данных, что нам и не снилось.

      Нет, разумеется, в наши – человечьи – черепные коробки можно поместить невероятное количество самой разнообразной информации, объем которой даже и подсчитать-то затруднительно.

      Но вот сделать так, чтобы в любой момент необходимые сведения могли оказаться под рукой – это уж, извините, под силу не каждому.

      А вернее – почти никому.

      Можно, конечно, винить в этом несовершенство нашего усваивающего аппарата, развивать человеческие способности и так далее.

      Но, как показывает опыт, проще обращаться к братьям нашим меньшим по разуму, – то бишь к писишкам, – чем рыться в пыльных подвалах своей памяти, мучительно разгребая завалы и пытаясь распаковать архивнутый файл, а то и беспомощно изрекая «divide overflow!», что означает «переполнение».

      Приятель никогда ничего не забывал.

      А я, скажем, уже с трудом мог припомнить, как начиналась вся эта история с работой над программой, которая стала для меня верным наставником, услужливым секретарем, а подчас и чем-то вроде моего второго я.

      В юности я, конечно, отдал дань детекивам, предпочитая, разумеется, переводные.

      Но очень быстро это увлечение переросло в своеобразную манию.

      Я изучил все, что только выходило из-под пера переводчиков и публиковалось в книгах, толстых и тонких журналах, а также в газетах.

      Но голод мой не был утолен.

      Тогда пошли в дело самопальные переводы, подчас весьма низкого качества.

      «Смотри здесь!» – кричал один из героев, и я тотчас соображал, что это буквальный перевод «Look here!». И все в таком же духе.

      Как я теперь понимаю, это была своеобразная теоретическая подготовка к моей будущей деятельности.

      И, когда началась перестройка и в один прекрасный день частный сыск был узаконен, я не колебался ни минуты.

      Тем более, что у меня появился Приятель.

      К тому времени