Ты моя пара!. Лана Морриган

ваш племянник… – мужчина опять испытывает замешательство, вспоминая мое имя-отчество.

      – Господин Рокотов.

      Филиппов кривится, но все же обращается ко мне, как я просил:

      – Господин Рокотов, ваш племянник нарушил устав школы.

      – Я ничего не нарушал! – вспыхивает Ник.

      – Молчи, – обрываю. – Продолжайте.

      Мужик вальяжно развалился в кресле, и ему явно неудобно. Приходится задирать голову, чтобы встретиться со мной взглядом.

      – Он избил девочку.

      Чувствую, как от Ника исходит волна раздражения на грани с гневом.

      – Очень громкое заявление, Сергей Аркадьевич, вам не кажется?

      – Нет, – отвечает мне уверенно, а мой зверь рычит, чувствуя ложь.

      – Это правда? – интересуюсь у племянника.

      – Нет!

      Глаза парня вспыхивают желтоватым, определенно, это его последний день в школе. Протягиваю ключи от машины и указываю на выход:

      – Музыку громко не включай.

      – И это все ваше воспитание?

      – Воспитывать я буду после того, как разберусь в ситуации и узнаю все подробности. А где родители «избитой» девочки? Как можно с ними встретиться и переговорить? И хотелось бы увидеть ее саму.

      – Лизочка сейчас в медкабинете, ей обрабатывают рану, – с прискорбным лицом отвечает на вопрос.

      – Лизочка?

      – Да, Лизочка, моя дочь.

      Час от часу не легче. Дочь директора…

      Меня отводят в медпункт. Как и предполагалось, никаких травм я не вижу и не чувствую запаха крови, но голову девчушке забинтовали, как участнику активных боевых действий.

      – Ну, что будем делать? – директор смотрит на меня выжидающе, закрывая за нами дверь медпункта.

      – А что делать? Сейчас отвезем девочку в больницу, пусть оказывают первую помощь, я лично все оплачу, если это понадобится. А вы переведете племянника на домашнее обучение. Он больше не будет вас доставать, появится только на экзамены и позже получить аттестат, – выдаю, хорошо все продумав. Судя по выражению лица, такой расклад не устраивает.

      – Вы же понимаете, что наша школа – пятая за последний год и вряд ли вы сможете попасть в более-менее приличное заведение, если Никиту отчислят и у нас.

      Точно жирный козел, как брат и сказал.

      – А вы забываетесь, что моего племянника переводили и ни разу не исключали. И я всегда смогу оправдаться переездами. – Филиппов поджимает полные губы. – Давайте договоримся: моя фирма обновит спортивный инвентарь, и Ник учится дома.

      В светлых, практически блеклых глазах блеснула жадность.

      – Господин Рокотов, – тон, с каким обращается ко мне директор, подразумевает торг. – Я надеялся, что в этом году в спортзале появится нормальная вентиляция, сами понимаете, дети дышат пылью и потом, – сокрушенно качает головой и с наигранной грустью смотрит мне в глаза, высоко задрав подбородок.

      М-да, аппетит волчий. Одно дело – купить с десяток мячей, и совсем другое – оплатить полный ремонт.

      – Пусть