Стикс. Сломать систему. Часть 2. Василий Мушинский

чего ты хотел? У местных было пару часов на сборы. При том, что реально ценное, можно и за минуту по карманам рассовать.

      Бахус с азартом на лице ходил по комнатам что – то прикидывая.

      – Так, что-то прятать здешний пахан мог только там, куда других не пускал. Значит – только две комнаты. На первом этаже, у него кровать и рабочий стол. Две комнаты – в одной из них, точно. Полы – подоконники – стены. Где? -

      Он вдумчиво кружил туда-сюда цепко, осматривая мелкие детали. Иногда стронг останавливался, постукивая прикладом по подозрительным поверхностям.

      – Слушай, Радар, ты здешний подвал смотрел?

      – Нет здесь подвала.

      – Вот и я смотрю, какого хрена добротный кирпичный дом, без нормального подвала, как дачная развалюха? Даже в дачной хибаре подпол есть.

      Он взял тяжелый письменный стол и легким движением стоймя переставил его в соседнюю комнату. Откатил ковёр. И широко ухмыльнулся.

      – Вот оно.

       В полу был почти метровый квадратный люк.

      Радар скептически осмотрел находку.

      – Трот, как мыслишь, стоит здесь ожидать чего-то вроде растяжки?

      – Только если здешний начальник владел сапёрным делом. Что возможно, но маловероятно. Пробую аккуратно.

      Он несколько раз ударил ребром ладони возле петель и замка. В толстом листовом металле остались глубокие разрубы.

      Радар качнул головой.

      – Ну что, Бахус, твоя находка. Твоя половина с добычи. Тебе и люк снимать. Все из комнаты.

      Рейдеры сноровисто дёрнули в дверь. Мужик зацепил тяжелую пластину руками…

      Здоровенный квадрат люка откинулся вверх. Стронг настороженно спустился по ступеням. Через пару минут раздался весёлый окрик.

      – Всё путём. Смотрите чего здесь есть!

      Рейдеры, один за одним, спустились в холодный подвал. Сама комната была не шибко велика, хотя и глубока. Над головами горела электрическая лампочка, освещавшая плотно стоящую кучку людей – и открытые деревянные ящики вдоль стен.

      Ящики как ящики, обычные – толстая доска, крашенная в защитный цвет, от снарядов похоже…

      Вот только, их под края заполнял тот сочный жёлтый блеск, что способен разбить сердца разом тысяче сорок, и свести с ума команду бравых флибустьеров.

      Белое жёлтое, солнечное жёлтое, красноватое жёлтое…Простая благородная полировка и тонкая резьба узоров…Цепочки, кольца, серьги, браслеты, часы и броши… В электрическом свете отблески чаровали вымораживающим, гипнотическим оцепенением, намертво приковывающим взгляд.

      Из других отделов потоком лился радужный свет, отражающийся от чистых каменных граней. Камни, сваленные как ягода на продажу, без оправ и в украшениях – были шокирующе, зрелищно великолепны.

      Бриллиантовый фейерверк, сочный алый, синий, изумрудный во всей красоте чистых ярких красок.

      Такого клада, во всей его стоимости, не имел и государственный музей иной страны. Здесь оно было небрежно скинуто в подручную тару.

      Вещь невиданная и даже не метавшаяся Али Бабе…