Таро и Хиро. Становление адских правителей. Инна Федералова

дитя никогда не признает в Асмодее отца и будет считать им его, Абигора. От этой мысли ему мгновенно становилось не по себе. С другой стороны, он не понимал, каким образом Асмодей ощутил, что Илэриас была готова родить. «Неужели все дело в пророчестве? А если тайна отцовства раскроется, что тогда?» Сердце провидца рвалось на куски…

      Асмодей увидел в его взгляде, вдруг ставшем совсем привычным, проблеск надежды. Ливень стал медленно стихать. Тучи расступились – и луна вновь осветила поместье. Инкуб первым отбросил в сторону меч. Тогда Абигор молча сделал то же с топором-гильотиной.

      – Ох, я сейчас растрогаюсь до слез, – не упуская возможности для очередной колкости, воодушевленно воскликнул Уфир, и плечи его снова затряслись в едва удерживаемой истерике.

      ***

      – Тише-тише, Таро, – Асмодей взял на руки своего сына, умело запеленатого Уфиром-двойником в кусок чистой белой ткани, и с любовью заглянул в глаза.

      – Почему, Таро? – сдвинув брови, поинтересовалась Илэриас как можно спокойнее.

      – Означает «великий сын», либо же «красивое дитя истории». Ты по-другому хотела его назвать?

      Их взгляды встретились. Не выдержав такого напора, герцогиня отвернулась первой:

      – Пускай будет Таро. Мне все равно, – поджала она губы, и Асмодей мог увидеть непрошенную слезу, вдруг скатившуюся по ее щеке, потом еще одну и еще…

      Уфир, латавший ухо Абигору, с интересом наблюдал за происходящим, а потом неожиданно для всех изрек:

      – Я буду опекуном Таро.

      – Что? Что ты сказал? – требовательно дернул его за рукав Абигор.

      – Глухня, – рассмеялся тот.

      – Ты там долго копаться будешь? – окликнул Абигор двойника, и тот тут же поднес ему малыша.

      – Глянь, какой красавец. Глаза мамины, большие и синие, – изрекла его проекция.

      Провидец с осторожностью принял из рук другого себя сына и бросил сам себе:

      – Достаточно. Исчезни. – Двойник с тихим хлопком испарился – и демон, склонившись над чудом в своих руках, принялся нелепо ему агукать. – Может, назовем тебя Хиро для созвучности с именем брата?

      – В-вы… вы издеваетесь? – скрестив на груди руки, заплетающимся языком произнесла герцогиня. – Зачем имена такие р-р-р-ычащие?!

      – Они вдруг подумали, что это красиво звучит, моя дражайшая Герцогиня, – великодушно улыбнулся ей пришедший в себя Себастиан, голос которого никто не ожидал услышать.

      – Тогда я сделаюсь опекуном для Хиро, – привлекая к себе внимание, Агалиарепт приблизился вдруг к Абигору и, склонившись над малышом, затараторил: – Хочу-хочу-хочу породниться с Хиро, – засюсюкал он и улыбнулся одними глазами.

      В спальне герцогини раздался дружественный тяжелый вздох, означавший, что Созерцание прошло как полагается. О том, что Таро не сын Асмодея, догадывался даже Агалир – только помалкивал, будто так и надо.

      Передав Уфиру новорожденного зеленоглазого красавца Таро, Асмодей приблизился к постели Илэриас,