Гражданская жена. Екатерина Руслановна Кариди

брезгливости. Неизвестно после кого он их надевал. Выбросила все его белье в мусор, а саму колотит от этих ощущений. Вот же… на ровном месте встряска. Руки потом мыла долго, очень долго.

      Потом залезла под горячий душ и стояла, закрыв глаза.

      Забери вода мою боль, страх, страсть, обиду, все. Все забери. Дай спокойствие.

      Дай снова почувствовать себя человеком…

      Как же ей осуществить то, что она задумала, если вот так будет срываться каждый раз, когда память тела выкинет очередной фортель? Да и только ли память тела? Врать себе зачем, она его любила даже и сейчас. Но… Но. Это уже агония.

      Много ли, чтобы убить сердце женщины, надо? Всего несколько слов надо.

      Наш брак просто изжил себя.

      А теперь пусть слезы потекут из глаз, под водой их не видно.

***

      Душ помог, горячая вода согрела, принесла успокоение, как будто вместе со струями вытекло из души то смертельное, что гнуло к земле, убивало. Правда, пустота осталась. Но она зарастет со временем, потому что природа не терпит пустоты.

      Вылезла, вытерлась, глянула на себя в зеркало, видок, конечно, не айс… Ну так крема и маски нам в помощь. Пока приводила себя в порядок, пока сушила и укладывала густую рыжую гриву, прошло около часа.

      Скоро шесть. Рановато звонить подругам, но что поделаешь, надо.

      Бригада скорой помощи – три ее старые верные институтские подруги, из которых одна была находящаяся в вечном поиске разведенка Лера, другая убежденная одиночка и феминистка Люська, а третья – не менее убежденная домашняя клуша Маринка. Для того они и существовали, чтобы быть рядом в трудную минуту. И в горе и в радости, как говорится.

      Набрала Люську.

      – Да, – проворчал сонный голос. – Самойлова, ты вообще на часы смотришь?

      – Форсмажор у меня. – тихо проговорила Вера.

      – Что?! – понеслось из трубки. – Что с тобой?! Опять с Вовкой что-то? Не молчи, Верка!

      – Саша ушел.

      – Что? Как ушел, куда? Говори яснее.

      – Бросил меня.

      В трубке несколько секунд стояла тишина, потом…

      – Твою мать! – взорвалась Люська.

      Дальше пошли такие связки непечатных ругательств, что Вера невольно улыбнулась. Наконец Людмила выговорилась и спросила уже другим тоном:

      – И что теперь? Что ты намерена предпринять?

      – Ну, мне съехать срочно надо.

      – Что?!! Этот мелочный козел тебе даже квартиру не оставил??

      – Да нет, я просто сама не хочу. Не могу тут оставаться, – поправилась Вера.

      – Понимаю тебя, – пробормотала спустя какое-то время подруга. – Но вообще-то, с твоего Верховцева следовало бы шкуру содрать!

      – Давай об этом позже, ладно.

      – А Вовка как же…

      Как по живому резанула.

      – Мне помощь нужна, Люсь, – сказала Вера, успокаивая дыхание. – собраться и быстро перебросить вещи.

      – Не вопрос, – буркнула та.

      – Хорошо, тогда общий сбор. Обзвони девчонок и как сможете, ко мне.

      – Ладно, Самойлова, жди. Будем. Но вообще…