Горничная для дракона. Ульяна Гринь

я. – Можно просто Саша.

      – Это Пеппи, а я Кириана, – брюнетка вздёрнула нос. – Я убираю только номера люкс. А тебя поставят на однодневки, как всех новеньких.

      – Ну и ничего страшного, – покладисто добавила Пеппи. – Я тоже начинала с однодневок, кстати, как и ты, Кира.

      Фыркнув, Кириана подхватила корзиночку с флаконами, вероятно, моющих средств и вышла из подсобки. Пеппи махнула рукой:

      – А, не обращай внимания! Чаю хочешь?

      И протянула мне пустую чашку. Я взяла, спросила осторожно:

      – А не заругают? Работать ведь, сказала Фелиц…

      – Ой, пять минут туда-обратно! – рассмеялась Пеппи, наливая мне пахучего тёмного чая. – С сахаром? А ты ведьма? Или оборотень?

      – Ни та, ни другая, – усмехнулась и я, очарованная улыбкой девушки. – Я человек.

      – Ого… А как же ты будешь убирать? Ведь магии у человеков нет…

      – У людей, – поправила её. – Как-как, руками, как ещё?

      – Ну смотри, я предупредила.

      В итоге оказалось, что Пеппи спрашивала не зря. Руками мне пришлось убрать пять комнат из восьми. Грязных, как Авгиевы конюшни. Уже на третьей перестеленной кровати я страстно пожалела, что не Геракл. На четвёртой – отчаялась. На пятой – пала духом. А потом мне на помощь прибежала Пеппи.

      – Ой-ёй-ёй! – запричитала она, видя, что я борюсь с необъятной простынёй, которой можно было покрыть небольшое футбольное поле, а не просто широкую кровать в грязном номере.

      – Спокойно! – процедила я сквозь зубы, бросаясь животом на пузырь, не желавший оседать. – Я уже почти поняла принцип действия этого грёбаного постельного белья!

      – Миленький мой, да ведь оно легче пушинки, ты с ним бороться до вечера будешь! – прыснула Пеппи. – Смотри, как надо.

      Схватив пульверизатор из моей корзинки, она опрыскала пахнущей цветами водичкой простыню, и та послушно опала на матрас. Даже высохла мгновенно, зараза такая, а я по полчаса на укладывание простыни тратила! Захотелось поплакать над своим идиотизмом, но Пеппи уже увлекла меня в ванную:

      – А зеркало протёрла?

      – Да.

      И до блеска!

      – Ванну вычистила?

      – Да.

      Хотя долго сомневалась, не была ли мерзавка просто жёлтой в разводы от природы.

      – Туалет тоже?

      – Тоже.

      Кто убирал эти комнаты, и убирал ли вообще когда-нибудь? Потому что унитаз – старинного вида эмалированная чаша в полу – был даже не жёлтым, а серовато-коричневым… До того, как я его отдраила.

      – Пыль собрала?

      – Не успела…

      – Конечно, бедненький мой, когда тебе успеть, ты же человек! – совершенно искренне пожалела меня Пеппи. – Да ладно, научу тебя заклинанию потом, а пока…

      Она развела руки в стороны, откашлялась и громко сказала:

      – Пулви ад ме вени и колли!

      Пыль сама собой поднялась со всех поверхностей, точно мелкая мошкара собралась в воздухе, завертелась вихриком, уплотняясь, и превратилась в махровый шарик размером со стограммовый клубок ниток.

      – Ни