Не смей меня касаться. Книга 2. Марина Дмитриева

на миг поверить его оправданиям, более того, навсегда остаться в теплой жиже похабной любви Шувалова, главное – слышать ласковый шепот моего неправильного принца, главное – ощущать мужские руки на своем теле и вдыхать трепещущими ноздрями чуть терпкий запах его одеколона. Но слова про «идеальную женщину» отрезвили, эта лужа грязи была утыкана кусочками разбитых ваз, точнее, осколками моих мечтаний и острыми шипами роз отравленной любви.

      Отрицательно покачала головой.

      – Нет, Люда, в таком возрасте люди не способны меняться, это раз, ну а два, в любом случае, уже ничего невозможно исправить, поскольку моя сестра ждет от него ребенка. Я не могу переступить через своего племянника или племянницу.

      Подружка удрученно кивнула.

      – Может, тебе снова попробовать с Геной.

      Мысленно содрогнулась, рот свело, словно я лимон съела. Нет, нет, каждый день ощущать уныние и скуку, каждый день тяготиться этими отношениями.

      – Это уже пройденный этап, Люда…

      Через силу улыбнулась.

      – Вдруг где-то за поворотом меня уже ждет другой человек. Неизвестно, что нам готовит жизнь.

      – Знать бы только, где этот поворот, – излишне весело начала подружка,– тоже не прочь туда наведаться, может, и меня там дожидается симпатичный умный, преданный, ответственный парень, который не имеет вредных привычек, неплохо зарабатывает и готов к созданию семьи.

      Невольно засмеялась.

      – Нда, о таком повороте мечтает каждая женщина.

      ***

      – Александр Иванович, охрана внизу сообщила, что к вам посетитель, некто Лазарев Николай Алексеевич.

      Танин отец?! Последний раз мы поговорили с ним очень душевно, только-только сошедший фингал под глазом – тому свидетельство. Неужели хочет повторить мордобитие. Или есть другие причины его появления здесь?

      – Пропустите.

      – Олег, давай прервемся, потом обсудим дела на заводе… Придется делать скидки, сейчас нам никак нельзя потерять компанию «Домострой», просчитай хорошенько, будет ли хоть какая-то маржа, если мы снизим и без того низкие цены.

      Мой заместитель собрал документы и вышел.

      Набрал секретаршу:

      – Николей Алексеевич подошел?

      – Да.

      – Пусть проходит.

      Вскоре дверь моего кабинета открылась, впуская плотную фигуру главы семейства Лазаревых. Подскочил со стула, негоже разговаривать с Таниным отцом, вальяжно развалившись в кресле, он меня и так на дух не переносит.

      – Здравствуйте, Николай Алексеевич.

      Тот промолчал и не пожал мою протянутую для приветствия руку. Млять, ну конечно же, я ведь «паршивец» и «дерьмо». Придурок, зачем только руку совал, нужно было ожидать такой реакции. Впрочем, инстинктивно получилось, привык за сколько лет работы здороваться за руку с мужчинами, входящими в этот кабинет, тем более, если они по возрасту годятся мне в отцы. Внутри невольно разрасталась злость. Стоит тут такой, типа гордый и принципиальный, правильный,