БЕСсильный чемпион. Том 3. Григорий Володин

голос удаляется вместе с носилками и затихает.

      Вернувшись в свой угол, Белоснежка уже не так легко справляется с адреналином и усталостью. Плюхается на подставленную мной табуретку, с трудом держит царскую осанку, градины пота заливают колдовские глаза.

      – Мне понравилось, – устало улыбается мне Белоснежка. – Хочу еще побить кого-нибудь ради тебя.

      Хм, вообще-то я ждал другой реакции. Что она пожалеет о своей травле барышень на Кали.

      – Разве они не твои подруги?

      – У меня нет подруг, – Белоснежка трется красной щекой о мою руку с бутылкой воды. – Разреши еще раз сразиться.

      Но в клетку на это раз выходит парень. Жива у него хорошо прокачана. Кмет. Судя по натренированным «колодцам» в районе живота и паха – манипулирует огнем или взрывами. За сеткой скрестила руки сероглазая высокая девушка, копия первой сисястой. Видимо, сестра. Сама решила не драться, отправила своего парня. Тот не очень и рад – смотрит на меня с опаской. Но деваться некуда – дворяне не отказывают своим женщинам в таких делах. Иначе засмеют.

      – Судья! – кричу. – От Менской следующим выходит Бесонов, ее парень.

      Тот лишь машет рукой, типа пофиг. Согласен, устроили тут Санта-Барбару. Уже в моменте не разобрать, кто за кого тут по праву дерется, а кто просто на огонек заглянул.

      Снимаю пиджак и отдаю его Белоснежке. Закатывая рукава рубашки, встаю в центре клетки.

      – Скажи спасибо бабе своей, – говорю бледному Кмету.

      – За что? – блеет он.

      – За то, что тебе писец, – не сдерживаю широкий оскал.

      Парню не поздоровится. Гляньте на него – бугарь-Кмет вышел против девчонок-первокурсниц. Девушку свою послушал, ну-ну, а если она скажет избить младенца? Хотел бы ей помочь – уговорил бы не встревать в ненужную драку. Нет, таких подкаблучников надо перевоспитывать, не щадя лещей.

      Посмотрев на мое лицо, он вздрагивает .

      – В бой! – команда рефери звучит как приговор парню.

      Не торопясь, принимаю боксерскую стойку. На меня летят огненные файерболы – даже не чешусь. Бессильное пламя стекает с Огнеупора, красные языки лижут настил, и в окружении пожара я медленно подшагиваю к Кмету. Не бью, специально медлю – чтобы растянуть удовольствие.

      – Мне писец, – понуро блеет парень. Не совсем тупой, значит. Дошло наконец.

      – Впредь десять раз подумай, прежде чем по глупости встревать за свою тупую девку.

      Моя ступня с хлопком пробивает ему живот, и он отлетает, промяв телом сетку. Подхожу и луплю с размаху костяшками по мордасу. Доспех тухнет. Сильно не мучаю – незачем, парниша все понял. Лишь на прощание щелчком ломаю нос, да сжимаю ключицу до фарфорового хруста. На том и оставляю. Парень остается сидеть с выпученными глазами.

      – Эй, Бесонов, – окликает меня рефери. – Ты куда? Он не сдался.

      – Он просто не может, – ухмыляюсь. – Внимательней посмотрите – парень в шоковом состоянии.

      Рефери спешным шагом приближается к Кмету, машет рукой перед его остекленевшими глазами.

      – Черт! Санитары! Что же его так пробрало?!

      Вопрос